В течение столетий в дзэнских кругах просматривалась характерная тенденция отождествлять скорость с естественностью вследствие того, что первая считалась имитацией либо же заменой второй. Именно об этой иллюзии и говорит здесь наставник Такуан. Такие же представления и поныне распространены в тех дзэнских школах, в которых высоко ценится «церемониальный диалог». Утверждению подобного впечатления на Западе в немалой степени способствовал популяризатор дзэн-буддизма Судзуки, по прочтении которого часто складывалось впечатление, что мастерство дзэн зависит от быстроты ума, вплоть до того, что любое бессмысленное суждение или действие может считаться пригодным постольку, поскольку оно возникает так быстро, что представляется спонтанным.
В результате попросту исчезает различие между автоматическими реакциями (как то: делать или говорить все, что взбредет в голову в данный момент времени) и точным и глубоким по содержанию ответом гибкого сознания, на совершенствование которого и был изначально нацелен подлинный дзэн-буддизм. Убежденность же Судзуки в иррациональном характере дзэнского пробуждения, как ни странно, тоже защитила его неверную концепцию от критического рассмотрения в контексте даже того дзэнского учения, которое предстало перед Западом в его сочинениях.
В отличие от него, наставник Такуан указывает, что сама идея о быстроте как естественности становится, в свою очередь, фиксацией сознания. Но именно об этом говорит западная литература по дзэн-буддизму, следующая концепции Судзуки. Очарованность остроумием китайский чаньский наставник Дахуэй осуждал еще за пять столетий до Такуана, но в японских дзэнских школах, ориентированных на военное сословие, культ быстроты, видимо, утвердился вновь, вследствие озабоченности практической стороной ее применения в боевых искусствах.
Тем не менее, подлинные естественность и спонтанность, проистекающие из непосредственного открытого и цельного знания (а не от обусловленного образа), высоко ценились не только воинами, практиковавшими дзэн, но и всеми теми, кто стремился использовать дзэнский опыт в конкретных жизненных ситуациях. В письме «Где должно пребывать сознание» наставник Такуан перечисляет те случаи, в которых сознание воина невольно останавливается и привязывается. Далее он показывает, как дзэнское сознание выходит за пределы этих фиксаций, даже самых абстрактных. Сюда относится и весьма широко распространенная среди последователей учения привязанность – излишняя концентрация на йогических техниках, которым и монахи, и воины уделяли пристальное внимание.
«Если направить внимание на движение противника, сознание будет сковано движениями противника.
Если направить внимание на стойку противника, сознание будет сковано положением тела противника.
Если направить внимание на меч противника, сознание будет сковано этим мечом.
Если направить сознание на мысль о том, как предотвратить атаку противника, сознание будет сковано этими мыслями.
Если направить внимание на намерение сразить противника мечом, сознание будет сковано этим намерением.
Это означает, что не существует такого места, в которое можно было бы направить внимание так, чтобы сознание не оказалось скованным.
Некто сказал: “Как бы я ни направлял свое сознание, внимание оказывается прикованным к тому месту, где находится сознание, и я упускаю из вида своего противника. Поэтому я фиксирую сознание в точке тандэн и не даю ему блуждать.
Это позволяет мне быстро реагировать на непредсказуемые действия противника”.
Это разумно. Но с буддийской точки зрения фиксировать сознание ниже пупка и не давать ему блуждать – это низший, а не высший уровень понимания. Это уровень начинающих. Можно сказать также, что это уровень серьезности.
Если вы решите поместить свое сознание ниже пупка и не позволите ему блуждать, ваше сознание окажется скованным мыслями об этой точке. Вы не сможете двигаться вперед, потому что будете чувствовать себя связанными по рукам и ногам».