Японское искусство войны. Постижение стратегии

«Каждый желает оставить после себя неувядаемую славу, но даже если люди имеют высокий ранг и положение, это вовсе не обязательно означает, что они превосходят других. Даже последние бездари и невежи могут получить высокую должность и жить в роскоши, если они появились на свет в богатом доме и им сопутствовала удача. Было множество прекрасных людей, обладавших и добродетелями, и мудростью, но низкого происхождения, которым счастье в жизни так и не улыбнулось.

Навязчивое желание получить высокую должность настолько же бессмысленно, насколько и навязчивое стремление к богатству. Хотя в высшей степени желательно остаться в памяти потомков человеком, исполненным мудрости и блага, если мы внимательно посмотрим на это, то обнаружим, что любовь к репутации на самом деле проистекает от наслаждения славой. Но ни те, кто восхваляет, ни те, кто осуждает, не остаются в этом мире навечно, и слушающие их речи также вскоре уйдут. Так чьим же суждениям о себе следует придавать значение?

Далее, восхваление есть корень осуждения. В том, чтобы оставить после смерти доброе имя, нет никакой выгоды. Так что желание славы столь же бессмысленно, сколь и желание высокого положения».

В противоположность устремлениям амбициозных представителей японской аристократии и военного сословия (которые в этом ничем не отличались от аристократии и военных любой другой страны мира), простых японцев часто превозносят за добродетель скромности. Истоки ее также можно усмотреть в мистике синто, ведь простое и честное сердце становится священным обиталищем духа. В буддийском учении это положение получает более рациональную обработку, становясь своеобразным психологическим приемом, способствующим «более правильному» проживанию жизни. В некоторых пассажах «Цурэдзурэгуса» основания скромности и умеренности рассматриваются с точки зрения, в которой соединяются чувства и разум, простота даосизма и утонченность буддизма.

«Самое лучшее – не пытаться узнать все обо всем. Совершенные люди, даже зная что-то, не объявляют об этом во всеуслышание. Только невежда говорит так, словно ему известно абсолютно все. Даже если человек проявил выдающиеся способности в чем-либо, не стоит думать о себе как о производящем глубокое впечатление на окружающих. Лучше всего не говорить слишком много о том, что знаешь, и не рассуждать об этом до тех пор, пока кто-нибудь не спросит.

Японские борцы сумо в момент боя. XIX в.

Когда невежественные люди оценивают других людей и полагают, что знают то, что известно другим, они не могут быть правыми. Например, если человек, не обладающий большим умом, но хорошо играющий в шахматы, видит умного человека, с шахматами не знакомого, он считает, что этот человек не столь остроумен, как он. А когда он видит человека, искушенного во всех искусствах, кроме шахмат, он полагает себя лучше его. Это большая ошибка».