Ярослава. Ворожея (СИ)

Нег сел. Протер пахнущими дымом ладонями веки, а потом снова нашел в себе силы, чтобы глядеть. Тот, что говорил с ним, был не человеком. Точнее... Нег не разумел. Он понимал лишь только слова, фразы, а вот самого хозяина их не видел, словно бы того и не существовало вовсе.

- Я существую, - откликнулся голос, и Негу показалось, будто бы сердится он. - Вставай, часу мало!

Малец попытался подняться на дрожащих ногах, но это отчего-то вышло у него не сразу. С попытки пятой, не меньше. Да и уследить за счетом нынче было тяжко.

- Ты должен идти, - голос не просто говорил с мальцом. Голос наказывал, не принимая возражений. И, в конце концов, Нег сдался:

- Куда?

- На капища, за другими нитями.

Чтоб его! Нег обошел два старых погоста, что в отцовском воеводстве, а нитей собрал всего ничего. Где ж искать остальные? В Камнеградском Княжестве семь воеводств, и в каждом по три села крупных, при которых землями святыми лежат старые могильники. И, стало быть, ему заглянуть еще в девятнадцать?

Он поежился. А голос напомнил:

- Та ворожба, что ты ищешь, живет в Камнеграде. Стало быть, и глядеть надо подле.

И голос исчез. А взамен себя оставил дрожащее марево, что заставляло не просто воздух колыхаться в такт дыханию своему. А ведь и сама стена каменная, что была подле Нега, стала иной. Не такой твердой и не такой холодной, как раньше. Мягкой, податливой, и... вязкой.

Оттого, что в камне можно увязнуть, Нег доселе не знал. А вот как провалился в мякоть темную, так и заколотилось сердце от ужаса. Что дальше делать, малец не разумел.

А воздуха в легких, что он успел глотнуть, становилось все меньше. И, значит, если не выберется отсюда, то сдохнет хуже, чем на костре. Потому как там его кости хотя бы развеял ветер, тут же...

- Ползи! - Снова скомандовал голос. - Вперед!

И Нег пополз. Нет, голосу диковинному он доверять больше не стал. А вот сдохнуть так позорно не хотелось. И, поскольку легкие горели уж огнем от иссякшего воздуха, малец понял: раз позади него осталась старая клетка, то ползти действительно можно лишь вперед.

Воздуха отчаянно не хватало, а рукам и ногам становилось все тяжелее: видно, тот, кто помогал ему, тоже был без сил. Оттого-то и становилась стена каменная все более плотной, с зазубринами острыми, что не упускали возможности царапнуть кожу нежную. И, когда Негу уж показалось, что он не сдюжеет, стена вдруг расступилась, а сам он выпал в грязную лужу, среди которой помимо воды талой плавали отходы.