Ярость

Кейт собиралась ответить, однако заметила Лану и промолчала. Джейсон проследил за ее взглядом и удивленно вытаращил глаза. По песчаному пляжу к нам шла Лана. Она шагала за руку с Лео. Позади них по исчерченному багровыми полосами небосводу поднималось солнце.

Лана с сыном поднялись по ступеням на пристань.

– Лана, какого хрена? – повторил свой вопрос Джейсон. – Что это такое?!

Лана и бровью не повела, словно Джейсон не произнес ни звука. Она пожала Кейт руку. Пару долгих мгновений подруги смотрели друг другу в глаза. А потом повернулись ко мне. Все выстроились передо мной в ряд, будто актеры, вышедшие на поклон: Лана, Кейт, Агати, Никос и Лео. Только Джейсон растерянно стоял сбоку, будто лишний. Даже я лучше него понимал, что происходит. На самом деле я прекрасно все понял.

Я с усилием поднялся и презрительно трижды похлопал в ладоши. Попытался заговорить, но рот наполнился кровью. Я сплюнул. Попытался снова. Говорить со сломанной челюстью было непросто. Наконец я выдавил:

– За что?

В ответ Лана показала мою записную книжку.

– Не стоило оставлять это на виду. – Она швырнула ее в меня, и записная книжка больно ударила в грудь.

– Я думала, ты другой, – добавила Лана. – Я считала тебя своим другом. Я ошибалась. Никому ты не друг. Ты – ничтожество!

Я не узнавал Лану. Передо мной стоял другой человек: жесткий, лишенный сострадания. Лана смотрела на меня с ненавистью – только так я могу описать этот взгляд.

– Лана, пожалуйста…

– Держись подальше и от меня, и от моей семьи. Попадешься мне на глаза еще хоть раз – я вызову полицию, и тебя упекут за решетку. – Она повернулась к Агати. – Убери его с острова к черту.

Лана собралась уходить, и тут Джейсон протянул к ней руку. Однако Лана резко отбросила ее от себя, причем с отвращением, спустилась по ступеням на пляж и в одиночестве зашагала по песку прочь.

На миг воцарилась тишина. А потом настроение резко поменялось.

Лео разразился хохотом – резким, визгливым, детским хохотом.

– Гляньте, он описался! – верещал Лео. – Вот же придурок!

Кейт засмеялась и взяла Лео за руку.

– Пойдем отсюда, родной.

И они пошли к ступеням.

– Ты потрясающе играла, – восхитился Лео. – Так правдоподобно… Я тоже хочу стать актером.

– Знаю, – Кейт кивнула. – Мама мне сказала. По-моему, отличная идея.

– Ты со мной позанимаешься?

– Кое-какие приемы точно покажу. – Кейт улыбнулась. – Но, конечно, самое главное – это доброжелательные зрители.

Она кинула на меня последний торжествующий взгляд и стала спускаться по лестнице. Лео последовал за ней. А потом и остальные. Один за другим они шли по пляжу. Сначала Кейт и Лео, затем Никос под руку с Агати. Замыкал процессию Джейсон. Он шагал, по-бычьи нагнув голову и злобно сжав кулаки.

До меня донеслись обрывки разговора Кейт и Лео, когда они проходили мимо:

– Не знаю, как ты, а я отметила бы это дело! Как насчет дорогой шипучки?

– Отличная мысль! – обрадовался Лео. – Я, наверное, выпью бокальчик.

– Ох, Лео… – Кейт чмокнула его в щеку. – Все-таки ты не безнадежен.

Они удалились, и их голоса постепенно затихли, но я еще долго слышал визгливый смех Лео. Он эхом отдавался у меня в голове.

***

Будь у меня хоть немного здравого смысла, я бы поставил на этом точку. Я бы заплатил за ваши напитки и торопливо вышел из бара, оставив вас под впечатлением от поучительной истории. И никаких телефонов и адресов. Я смылся бы из города до того, как ляпнул что-нибудь лишнее.

Однако я обязан продолжать. Выбора у меня нет. Эта черная туча нависала надо мной с самого начала, загораживая свет, с самой первой строки, когда я сел писать свою историю. Видите ли, в моем портрете недостает некоторых деталей. Пока. Нужно добавить буквально пару финальных штрихов.

Странное я выбрал слово – «портрет»… Я полагаю, это портрет. Только вот чей? Изначально я думал, что это будет портрет Ланы. Но судя по всему, изобразил себя. И это пугает. Мне не очень хочется смотреть на свой портрет, на это жуткое изображение.

И все же мы должны набраться сил и посмотреть на него в последний раз – вы и я, – чтобы закончить историю. Хотя предупреждаю: зрелище не из приятных.

6

Рассвело. Я остался на пристани один. Трудно было сказать, что болит сильнее: поясница, в которую Никос тыкал ружьем, сломанные ребра или пульсирующая челюсть. На мне живого места не осталось. Корчась от боли, я кое-как спустился на пляж и побрел по песку вдоль моря.

Я шел и пытался понять, что все это значит? Излишне говорить, что мой план провалился. По моим расчетам, сейчас мы с Ланой в главном доме ждали бы полицию, а я бы ее успокаивал, объясняя, что гибель Джейсона – результат трагического стечения обстоятельств.

«Я и помыслить не мог, что ситуация окажется настолько непредсказуемой, – сказал бы я силящейся не заплакать Лане. – Кто знал, что Кейт выхватит оружие и выстрелит?» Я бы добавил, что никогда не забуду представшее моим глазам жуткое зрелище, как Кейт в пьяном угаре несколько раз выстрелила в Джейсона. Это была бы моя легенда, и я бы четко ее придерживался.