Яшмовый Ульгень. За седьмой печатью. Серия «Приключения Руднева»

– Тише! – наконец гаркнул он, перекрывая гул толпы. – Слушайте меня! С сегодняшнего дня я ввожу запрет на сборища в количестве более пяти человек и наделяю инспекторов факультетов особыми правами учинять допрос любому, кого они сочтут неблагонадежным. В случае отказа подчинятся или дерзкого поведения им предписано незамедлительно передавать смутьяна полиции, которая будет до особого распоряжения господина обер-полицмейстера дежурить во всех корпусах университета. Всякий, кто будет хотя бы заподозрен в причастности к заговорщицкой деятельности или к агитации, будет подвергнут аресту как политический преступник и исключен из университета без права восстановления или поступления в другое учебное заведение. Все эти меры будут действовать до тех пор, пока ряды наши не будут полностью очищены от нигилистской скверны, а наш славный университет не превратится вновь из очага смуты в храм науки и колыбель прогресса! – толпа гудела, но мощный голос ректора было слышно во всех уголках университетского сквера. – Я призываю вас, господа студенты, вспомните, зачем вы вступили в эти священные стены?! Что вело вас?! Жажда знаний?! Стремление служить России?!.

– Дмитрий Николаевич, – кто-то дёрнул Руднева за рукав.

Он обернулся и увидел перед собой Зинаиду Яковлевну Линд.

– Мы можем поговорить? – тихо спросила девушка, умоляюще глядя на Руднева. Лицо её было скорбным.

Руднев взял Зинаиду Яковлевну под руку и провёл через толпу в угол сквера, где народу практически не было.

– Зинаида Яковлевна, я слушаю вас. Что-то случилось? С Петром? – поддерживая девушку за локоть, он чувствовал, что та дрожит.

Она отрицательно качнула головой.

– Про Петра я ничего не знаю со дня его ареста, – глаза её наполнились слезами, несколько секунд она молчала, стараясь совладать с собой, потом ухватила Руднева за руку и сбивчиво зашептала. – Дмитрий Николаевич, мне нужна помощь! Происходит нечто страшное! Я боюсь! Я не знаю к кому обратиться!

– Расскажите мне всё! Я помогу вам! – пылко заверил Руднев.

Зинаида Яковлевна закусила губу. Взгляд её сделался затравленным.

– Я боюсь! – повторила девушка, слёзы текли по её щекам.

– Чего вы боитесь? Скажите же! Я смогу вас защитить!

В этот момент испуганный взгляд Зинаиды Яковлевны остановился на чём-то за спиной Руднева и наполнился таким ужасом, что Дмитрий Николаевич содрогнулся. Он резко обернулся, проследив за взглядом девушки, и увидел стоящего за оградой сквера Рагозина.

– Это он вам угрожает? – спросил он.

– Нет-нет… – Зинаида Яковлевна замотала головой. – Нет! Простите! Я просто истеричная дура! Забудьте! Мне нужно идти.

– Да не стану я ничего забывать! – Руднев удержал девушку за локоть. – Что вас беспокоит?! Расскажите!

Она отстранила его руку.

– Прошу вас! Пожалуйста, забудьте! – прошептала она и коснулась его разбитой скулы холодными, как лёд, пальцами. – Держитесь от всего этого подальше!

– Зинаида Яковлевна, молю вас, доверьтесь мне! Я же вижу, что происходит что-то нехорошее! Я ваш друг!

– До свидания, Дмитрий Николаевич!.. Ангел ждёт меня за седьмой печатью, – прошептала Зинаида Яковлевна и метнулась по направлению к калитке, прежде чем ошеломленный Руднев успел её остановить.

Руднев увидел, что Зинаида Яковлевна вышла к Рагозину. Они коротко о чём-то переговорили, Григорий Алексеевич взял девушку под руку, и они заспешили вниз по улице.

Дмитрий Николаевич решительно ничего не понимал, но на душе у него было неспокойно. Он всё ещё не мог решить, как правильно поступить – последовать за Рагозиным и Линд или не делать этого – и тут увидел соглядатая. В десятке шагов от него, между стволов деревьев метнулась тень, в которой он узнал Филимона Антиповича Коровьева.

– Да что здесь, черт возьми, происходит?! – воскликнул Дмитрий Николаевич и кинулся за инспектором, но тот словно сквозь землю провалился.

Молодой человек несколько минут безрезультатно пометался по университетскому скверу, пока его не остановил резкий окрик.

– Руднев!

Со стороны бокового входа к Дмитрию Николаевичу шёл профессор Строгонов.

– Я хочу с вами переговорить, господин Руднев, – повелительно произнес он, подходя ближе, – но не здесь, тут шумно. Следуйте за мной.

Уставший удивляться странностям этого дня, Руднев пошёл за профессором. Тот провёл его к Казаковскому корпусу, но, вопреки ожиданиям Дмитрия Николаевича, в здание заходить не стал, а, не сбавляя размашистого шага, прошел во внутренний двор университетских строений.

– Вот что, господин Руднев, – без предисловий заговори Михаил Петрович. – Я наслышан о вас, как о человеке с большим потенциалом.

– Спасибо, господин профессор, вы слишком щедры к моим скромным заслугам, – Руднев был вынужден ответить, чтобы заполнить возникшую паузу. К чему клонил профессор, он пока не понимал, и в свете последних событий это его сильно беспокоило.