Яшмовый Ульгень. За седьмой печатью. Серия «Приключения Руднева»

– Я ищу информацию про некоего Яна Ван-Берзеньша. Вы что-нибудь знаете о нём?

Магистр эзотерических искусств потеребил бороду.

– Да, я о нём слышал. Он пытался создать своё отдельное направление в сатанизме, но популярности его идеи не имели, а после того, как он покаялся и вернулся в лоно православия, даже малочисленные последователи от него отвернулись.

– Но ведь кто-то установил на его могиле склеп?

– Вы хорошо осведомлены, Дмитрий Николаевич! История со склепом Ван-Берзеньша по сей день остается загадкой. Неизвестно, кто заказал склеп и кто его изваял. По необъяснимым причинам никаких документов не сохранилось. Некоторые даже предполагали, что Ван-Берзеньш инсценировал свою смерть и сам же установил склеп.

– А какие-нибудь его работы дошли до наших дней?

– Увы! Он сжёг все свои рукописи, а в печатном виде ничего из его трудов не издавалось. Но у меня есть вот что, – Вершинин ринулся в глубь магазина, подав знак следовать за собой.

За крайними стеллажами скрывалась дверь во внутреннее помещение. Букинист снял с цепочки часов небольшой ключ и открыл её.

– Это моя святая святых! – торжественно произнес он. – Здесь хранятся самые редкие издания. Я никому не разрешаю выносить их из магазина.

Вершинин зажёг масляную лампу и осветил небольшую комнату, по всем стенам которой от пола до потолка размещались застеклённые книжные шкафы. Руднев с Белецким почтительно остановились в дверях, а хозяин коллекции бережно достал огромный фолиант в черном сафьяновом переплёте с вытесненной золотом пентаграммой на обложке. Вершинин вынес книгу в зал магазина и аккуратно водрузил на один из читательских столов.

– Это, – начал объяснять он, – монография князя Константина Александровича Волконского. Мало кому известно, но он и его супруга Мария Павловна Волконская очень увлекались мистицизмом. Они даже тайное общество в своё время организовали.

– Вы хотите сказать, князь Волконский был сатанистом? – поразился Руднев.

– Нет, Дмитрий Николаевич, не сатанистом. Его скорее можно было назвать алхимиком. Он в своем роде искал философский камень, но не физический, а ментальный, так сказать, чтобы разгадать секрет бессмертия.

– И какое всё это имеет отношение к Ван-Берзеньшу?

– Волконские были одними из ярых почитателей Ван-Берзеньша. К слову, именно они, скорее всего, и заказали склеп. В общем, если что-то из идей Ван-Берзеньша и сохранилось до наших дней, то только в этой книге.

Магистр эзотерических наук бережно погладил сафьяновый переплёт.

– Я дам вам её с собой, Дмитрий Николаевич. Вернёте, когда она будет вам не нужна.

Глава 11.

Вернувшись домой, Руднев заперся в кабинете с книгой Волконских.

Ближе к ночи посыльный в полицейской форме принёс ему конверт от Терентьева с фотографиями, медицинским отчётом и запиской, в которой значилось, что убитой оказалась девица Морозова Анастасия Филипповна, слушательница Высших женских курсов. Имя Рудневу было незнакомо, но задавать вопросы друзьям и уж подавно Екатерине Афанасьевне он не хотел, поскольку тогда бы ему пришлось рассказать и про второе убийство, которое он решил пока держать от товарищей в тайне.

В два часа ночи Дмитрий Николаевич позвал к себе Белецкого, который, предполагая нечто подобное, тоже спать не ложился.

– Вам удалось что-то выяснить? – спросил Белецкий, по своему обыкновению примостившись на край подоконника и скрестив на груди руки.

Руднев долго не отвечал, меряя кабинет шагами.

Наконец он остановился перед бывшим наставником и выпалил на одном дыхании:

– Белецкий, ты сможешь найти потайной фонарь, ломик или что-то подобное?

– Что?! – потрясенно переспросил Белецкий. – Вы сказали, потайной фонарь и ломик?! Что вы затеваете, Дмитрий Николаевич?! Куда вы собираетесь вломиться?!

– В университетский анатомический корпус.

Белецкий на несколько секунд лишился дара речи.

– Да вы с ума сошли! – воскликнул он наконец. – Это невозможно! Это преступление, в конце концов!

Руднев указал рукой на разложенные на столе фотографии убитых девушек.

– Нет, Белецкий, вот это преступления, и они будут продолжаться, пока злодей не будет остановлен.

– Нет-нет-нет! – Белецкий протестующе поднял руки. – Если речь о раскрытие преступления, нам следует привлечь к этому Анатолия Витальевича. Это дело полиции…!

– Не могу я его привлечь! – перебил Белецкого Дмитрий Николаевич. – Не могу! У меня нет на руках никаких фактов, сплошные гипотезы и догадки! Это не основание для досмотра, тем более в университетском здании! Терентьев ограничен рамками закона.

– А нам вы предлагаете выйти за эти рамки?! – взорвался Белецкий.

Руднев промолчал.

– Позволь, я тебе всё объясню, – сказал он примирительно.

– Как вам будет угодно, – с холодной почтительностью ответил Белецкий.

Дмитрий Николаевич раскрыл перед Белецким полученную у магистра эзотерических искусств книгу:

– Узнаешь? – на странице был изображен змей с козлиной головой.

– Какое это отношение имеет к университетскому анатомическому корпусу? – скептически спросил Белецкий.