Язва на полставки

Протяжный стон разносится по комнате, когда его ладони сжимают мою так любящую приключения упругую. Обожающую приключения, я бы уточнила. Только это может объяснить, какого чёрта я тут забыла.

Кеды нащупывают опору — это меня опускают на пол. Руки исчезают с задницы, одёргивая платье и возвращая мне целомудренный вид. Непонимающе открываю глаза, встречаясь с его. Настолько замутнёнными от возбуждения, что это же возбуждение передаётся и мне. Вот только мы почему-то не продолжаем.

— Что не так? — чувствую себя… уязвлённой.

— Ты не готова, — мне так…мягко наглаживают большими пальцами круги на щеках, что хочется пищать от щенячьего восторга. И обиженно надувать губы за облом.

— Кто тебе сказал?

— Твоё тело. Ты напряжена до предела.

Виновато отвожу взгляд. Напряжена, да. Но это не значит, что не хочу. Очень хочу, просто… Просто страшно. Не за то, для чего мы здесь. Вообще нет. Страшно разочаровать его. И себя… Этот шаг ведь всё изменит. Назад дороги не будет. К прежнему общению вернуться тоже не получится, хотя… А какому, блин, прежнему? У нас с самого начала всё пошло вкривь и вкось. Да, можно, конечно, не париться и сбежать, но… Я не хочу. Я хочу его.

Кладу ладони на крепкие плечи, приподнимаюсь на цыпочках и молча целую Демьяна. Целую неуверенно, без языка. Немного сухие, но такие приятные губы не оказывают сопротивления, разрешая исследовать себя в поисках нужных мне ответов.

То, что он не давит и не пытается навязать свои условия — особенно важно. Приятно хоть ненадолго получить контроль над ситуацией и быть главной. Плюс, это мотивирует. Мои движения смелеют, а уверенность крепнет. С плеч перескакиваю выше и зарываюсь пальцами в его волосах, слегка сжимая. Ка-а-айф.

Поцелуй тоже меняется. Распаляется, становясь решительней. Глубже, жарче, волнующе. Льну к Дёме вплотную, так что между нами не остаётся даже миллиметра.

Полностью сливаюсь с ним, через себя пропуская его глухое сердцебиение и ощущая гордо упирающееся в меня желание. Мало. Хочу больше…

— Тебя не поймёшь, — усмехается Игнатенко, когда я с серьёзным видом, словно на калькуляторе считаю, расстёгиваю пуговицы на горловине и стаскиваю с него поло.

Сама. Первой раздеваю. Да, да. Я тоже в шоке. Правда это нисколько не мешает попутно уплывать в далёкие дали от офигенного мужского торса, что я уже однажды видела, но лишь теперь могу, не таясь, разглядывать. И трогать. Трогать, трогать, трогать…

— Не надо меня понимать, — снова льну к нему, прося нового поцелуя. — Надо просто любить.

— Ну это запросто.

Не прерывая поцелуя меня увлекают к дивану, опуская на жёсткую обивку.

Контроль уже больше не в моём подчинении. Побаловалась и хватит, называется. Ну и ладно. Для первого раза достаточно. Теперь я согласна быть покорной. Какое-то время.

Мои губы безжалостно сминаются, заставляя стонать от удовольствия. Кожа горит в местах, где проходят его руки, а тело сводит от накатывающих судорог. В отместку стискиваю спину Демьяна, оставляя на ней покрасневшие следы. Хочу впиться в него до крови, если честно. Так, чтоб смешивалась ДНК. Чтобы стать единым целым.

Дёма отстраняется. Совсем ненамного. Едва уловимо очерчивает контур моих скул и касается пальцем уголка рта, оттягивая нижнюю губу. И чарующе смотрит сверху вниз, заставляя всё внутри пульсировать от нетерпения. Это точно магия, если от одного такого взгляда низ живота тянет и горит синим пламенем.

Непослушные густые волосы падают на его лицо, пряча затянутые поволокой глаза. Осторожно убираю пряди, но они падают снова. В ответ на попытки получаю лучезарную улыбку, которая могла бы принадлежать голливудскому актёру. Обалдеть.

Демьян Игнатенко редко когда улыбается, но сейчас эта улыбка адресована исключительно мне.

Молния на боку тихонько скрипит, и с плеч неторопливо стаскивается платье. Оно из тянущейся ткани, так что без проблем скользит вниз, оголяя лифчик. Обычный. Без кружев и какого-либо намёка на соблазнительность. Практичный, тканевый… и бирюзовый. Под чёрный прикид самое оно, ога.

— Они и сюда добрались, — озадаченно присвистывают, и меня пробивает на смех.

Просто его выражение лица… это что-то. Неприкрытое детское удивление. Такое забавное. А всё дело в небольшой татуировке дракончика на рёбрах, длинный хвост которого изогнут в вопросительно знаке. — И много ещё сюрпризов?

— Не узнаешь, пока не разденешь, — сквозь смех выдавливаю я и… оказываюсь без одежды. Платье окончательно снимают через ноги.

— Нашёл, — его голова теряется из виду, а обнажённый живот почти сразу получает новую порцию поцелуев. Ойкаю то ли от неожиданности, то ли от прикольных ощущений, когда пирсинг в пупке подцепляют зубами и легонько тянут на себя.

— Там ещё есть, — замечаю я, намекая на последнюю в арсенале тату.

— Да уж вижу, — рыжий лисёнок под зоной бикини на бедре тоже не обделяют вниманием. Улыбаюсь идиоткой в пустоту. Видимо, потому что мозг окончательно расплавился. Не могу. Это слишком.

— Сколько? — спрашивает в какой-то момент Демьян, деловито разбирающийся с моими кедами.