Язва на полставки

— Выбрось, — морожку забирают, откладывая на пластиковый столик, и приземляется рядом, за руки притягивая меня к себе и… усаживая сверху. Я наездница, юху-у-у. Буквально накануне опробовала эту, в целом, новую для себя позу, но пока не до конца поняла — нравится она мне или нет.

— Воу, воу, воу. Полегче, — многозначительно играю бровями. — Что за бразильские страсти? Ты же у нас не из этих. Не тискаешься.

— Я уже много своих же правил нарушил. Одним больше, один меньше — какая разница? — меня притягивают к себе и целуют. Ох, что это за поцелуи. Два пальца в розетку не дают такого эффекта как эти губы, вытворяющие с моими такое, что возбуждение подступает не по нарастающей, как положено, а впечатывается с разгона. Стирая границы и очертания. Где мы. Что мы. С кем мы…

Весьма опрометчиво.

— И какого, блять, хрена? — раздаётся рядом угрюмый голос Дани, моментально возвращая нас в реальность. Засада. Ну сейчас начнётся…

Глава 13. Сердечко на память

Демьян

Пздц подкрался незаметно. Тамара пугливо собирается соскочить с меня, однако удерживаю её на месте, едва заметно качая головой. Паника ни к чему.

Противозаконного никто ничего не делает. Но именно этой херни я хотел избежать. Зря пошёл на поводу. Решили б проблему сразу, не было б теперь дебильного чувства застигнутых врасплох школьников, изучающих анатомию в кустах.

— Я спрашиваю, что за мутня?! — повторно шипит за моей спиной Даня. Затылок высверливают насквозь, вызывая зудящее желание почесаться. Но вместо этого аккуратно спускаю Тому на пол, встаю сам и спокойно оборачиваюсь к другу.

— Пошли. Поговорим наедине, — предлагаю я. Не тут же сцены устраивать.

— Ну пошли, — у него такой вид, что моя морда уже заранее болит. Даня мирный.

До поры, до времени. А я самоубийца, которому хватило смелости посягнуть на то, на что посягать было категорически воспрещено. О чём мне, по меньшей мере, трижды было заявлено после того случая на кухне.

— Куда пошли? Не надо. Слушайте, давайте мирно посидим, поболтаем, а? — вклинивается между нами Тома. Она вся на нервах, понимаю, но успокаивать её сейчас нет времени.

— Жди здесь и не вмешивайся, — прошу её.

Хрен бы там.

— Ага. Уже побежала. Прищепи карман прищепками. А потом что? Апельсины в больничку обоим таскать? — нервничает, а всё равно продолжает язвить.

— Кристина, — рявкаю я на понуро топчущуюся в стороне девчонку. Выглядит так, будто себя винит в том, что нас спалили. Сразу понятно, что в курсе событий. — Забери её. Быстро.

— Харе командовать! Я тебе кто, собачка на поводке? Привёл, увёл? — шикает Тома, зверея на глазах. Девица норовом. Чуть что не по её — наружу прорывается сатана. — Ты меня ещё в коробку затолк…

Непременно повыяснял бы с ней отношения, но проявлять характер момент она выбрала не самый удачный. Девушки не должны влезать в мужские разборки.

Никогда.

— Кристина, твою мать! — одна чрезмерно активная, границ не видит, другая овощ.

Бабы, что с вами не так? — Уведи подругу, чтоб не попала под горячую руку.

Оживает, наконец. Ну слава тебе, господи.

— Давай не мешать. Мальчики сами разберутся. Пойдём, пойдём, — Тамара бузит и вырывается, но Кристина удерживает её, продолжая что-то успокаивающе заливать и давая нам возможность уйти к душевым. В ту часть аквапарка, где почти нет свидетелей.

Избавляемся от посторонних ушей в кривом петляющем коридоре. Тормозим, дожидаясь пока мимо пройдёт семейная компания и молча ждём, когда они скроются из виду. Даня стоит чуть впереди. Кулаки сжаты, тело как пружина.

Я морально готов, но удар с разгона в челюсть всё равно оказывается неожиданным. Прилёт такой, что отступаю назад. В глазах чернеет, а в черепной коробке что-то падает и разбивается.

— Ауч. Согласен. Заслужил, — нащупываю место удара. Хрустнуло так, словно треснула кость, но вроде ничего. Даже зубы на месте. Радов меня пожалел. Если бы захотел — валялся бы я уже с сотрясением.

Но он в бешенстве. Прям в лютом. Меня с пинка впечатывают в стену, хватая за грудки.

— Это моя сестра! — яростно цедят сквозь зубы. — Сука, ты суешь язык в рот моей сестре!

Хм… если бы только язык. Полагаю, хорошо, что он не знает подробностей.

— Знаю, — только и могу согласиться. Истина-то непоколебимая. — Прости. Я старался.

— Старался? СТАРАЛСЯ?! В городе тысячи девчонок! Тысячи! Но какого-то хрена тебе понадобилась именно моя сестра! Почему? — кулак впечатывается в бетонное препятствие аккурат возле моего лица. — ПОЧЕМУ, ТВОЮ МАТЬ?

— Потому что влюбился.

— Влю… — Даня осекается на полуслове, недоверчиво пятясь. Настолько опешил. — Гонишь?

— А я когда-нибудь шутил на такую тему? — спокойно отвечаю я.

Молчание. Разумеется, молчание. Мы слишком давно друг друга знаем.

— Мля! — Радов яростно тычет в меня пальцем. — Мне плевать, что там у тебя.

Держись от неё подальше.

— Не могу.

— Я предупредил! Оставь. Не втягивай. Ей рядом с тобой не место.

Понимаю. Знаю. Сам думаю об этом чаще, чем следует. В конце концов, это та причина, по которой в большинстве случаев разваливались все мои отношения.