Языческая оппозиция христианизации Римской империи (IV–VI вв.)

Представители языческой аристократии активно участвовали в политической жизни империи. Несмотря на изданный в 416 г. закон, запрещавший язычникам занимать военные и гражданские должности (CTh., XVI, 10, 21), на протяжении всего V в. последователи отеческой религии продолжали заполнять видные посты в армии и гражданской администрации[1095]. «Партия», открыто сочувствовавшая идеалам языческой оппозиции, усилила после женитьбы императора Феодосия II Каллиграфа (408–450 гг.) на Афинаиде-Евдокии[1096] — дочери афинского софиста-язычника Леонтия. Вокруг Евдокии сплотилась муниципальная аристократия крупных городов. Как отмечал А. С. Козлов, окружение Евдокии последовательно защищало права муниципальных советов и полисной аристократии и в этом отношении было преемницей языческой оппозиции IV в.[1097]. Благодаря влиянию императрицы представители муниципальной знати, в том числе и язычники, были назначены на высшие государственные должности. В 423 г. пост префекта претория занял дядя императрицы — Асклепиодот[1098]. Вероятно, происходивший из языческой семьи префект, сохранял симпатии к древним культам и их последователям. На это обстоятельство намекает автор сирийского жития Симеона Столпника, отмечавший, что префект «имел в своем уме согласие с язычниками…, а христиан ненавидел» (V. Sym. Styl. (Syr.), 636). В 423 г. им был издан эдикт, грозивший суровыми карами всем «мнимым христианам», которые «злоупотребляя влиянием [христианской] религии, поднимать руку на иудеев и язычников, живущих тихо, не пытающихся ни бунтовать, ни нарушать закон», то есть против религиозных фанатиков и обычных разбойников под религиозными предлогами притеснявших невинных граждан империи (CTh., XVI, 10, 24)[1099]. Несмотря на то, что под давлением христианского клира, монашества и влиятельных придворных, группировавшихся вокруг сестры императора — августы Пульхерии, Феодосий II был вынужден отменить данный эдикт и отправить Асклепиодота в отставку[1100], сам факт попытки охранить язычников от погромов свидетельствует о влияния приверженцев традиционных культов на религиозную политику римского государства в V в.

В целом, за весь V в. случаи отставки язычников (или криптоязычников) с государственной службы по причине их религиозных воззрений были чрезвычайно редки. Помимо отставки Асклепиодота известно лишь два подобных примера. Первый относился к периоду правления Феодосия II. Благодаря покровительству императрицы Евдокии[1101] панополитанский философ и поэт Флавий Тавр Селевк Кир[1102] поднялся на высшие ступени в системе государственного управления империей. C 439 г. он одновременно занимал пост префекта претория и префекта Константинополя — две высшие гражданские должности в империи, в 440 г. был удостоен почетнейшего звания консула, а в 441 г. из-за своего «эллинства» лишен всех должностей (Malal., XIV, 16)[1103]. Действительной причиной отставки Кира были не религиозные пристрастия префекта, но смена правящей группировки. В 441 г., вследствие придворных интриг, покровительница Кира — императрица Евдокия подверглась опале и была сослана в Иерусалим[1104]. При дворе восторжествовала «партия» евнуха Хрисафия[1105], выражавшая интересы военной знати, высшего египетского клира и торговых кругов Александрии[1106]. Опасаясь популярности ставленника Евдокии — Кира среди константинопольского плебса[1107], Хрисафий поспешил отправить бывшего префекта в изгнание.