Ибо крепка, как смерть, любовь… или В бизоновых травах прерий

«Так и Давид и Моисей были мужи кроткие. О первом Писание говорит: “Помяни, Господи, Давида и всю кротость его” (Пс.131:1), также и о Моисее: “Был Моисей кроток зело паче всех человек сущих земли” (Числ.12:3). И однако, эти мужи, кротчайшие из всех, были строжайшими из всех. Впрочем, если желаете, скажем наперед об их кротости. Блаженный Давид, неоднократно улавливая Саула и имея возможность умертвить его, не наложил на него руки; когда и другие советовали ему умертвить, он пощадил Саула и укротил свой гнев. Также когда Семей столько оскорблял его и смеялся над его тогдашним несчастьем и когда военачальники хотели догнать и убить дерзкого оскорбителя, то какие произносит он слова, исполненные всякой мудрости! (см.: 2Цар. гл. 16) Равно и об отцегонителе и бесстыдном юноше как он просит своих военачальников? “Пощадите ми, – говорит – мне отроча Авессалома!” (2Цар.18:5)! И вначале, когда он разговаривал с братьями своими, негодовавшими и завидовавшими будущей его победе, представь, как он кротко отвечает: “Несть ли речь” (1Цар.17:29)[116]. А Моисей? Послушай, что говорит он о тех, которые бросали в него камнями и хотели умертвить его, если бы могли: “Аще убо оставиши им грех их, остави: аще же ни, то изглади мя из книги в нюже вписал еси” (Исх.32:32). Также, когда другие возбуждали в нем ревность и хотели раздражить его, он произносит следующие любомудрые слова: “Кто даст всем людем Господним быти пророки?” (Числ.11:29)? Также за сестру свою, порицавшую его, какую он возносит молитву! (Чис.12:13) И во многих других случаях можно видеть кротость его. Когда, например, возбранено было ему войти в Землю (Обетованную), в Палестину, он со всею кротостью беседует с иудеями. И однако, этот кроткий муж нашел справедливым, чтобы Дафан, Авирон и Корей, восставшие против священства, были поглощены землей, а другие, принесшие чуждый огонь, были сожжены. И кроткий Давид поразил Голиафа, прогнал войско и одержал победу»[117].

И Хелен не раздумывала: «Помяни, Господи, Давида и всю кротость его» (Пс.131:1). Она просто подбежала к Сколкзу и со всех сил ударила его по плечу валяющимся здесь же рядом колчаном со стрелами. Сколкз как раз наклонился к каноэ и это получился очень хороший удар. «Очень хорошая месть», – подумала Хелен. Она не успела подумать ничего больше, потому что перед Сколкзом уже стоял Натаниэль. И потому что Сколкз выпрямился, посмотрел на нее и заметил:

– Никогда не мешайся в дела воинов, женщина.

– И вмешалась, и буду мешаться, – звонко и бесстрашно воскликнула она в ответ. – Не тебе указывать, что мне делать, Сколкз Крылатый Сокол.

Сколкзу тоже не потребовалось много раздумывать над своим ответом:

– У тебя слишком глупый язык, чтобы подумать о тебе, что ты сестра Маленького Сына Волка.

– А ты слишком презренный и мстительный индеец для того, чтобы быть воином дакотов, – зазвенел голос Хелен.

– Перестань, Нелл, – подошел к ней Натаниэль. – Некогда. Нам всем уже пора. Потом.

Но бесполезно. Все было бесполезно. Она не слышала.

– Отстань, Нат, – повернулась к нему сестра. – Я не с тобой сейчас разговариваю.

– У тебя нет уважения даже к своему брату, и ты хочешь что-то доказать мне? – усмехнулся Сколкз. – Впрочем, чего другого еще можно ожидать от белой леди.

– Зато я теперь тоже знаю, чего ожидать от честных и смелых дакотов! Это последняя подлость, так ненавидеть своего товарища, который ничего тебе не сделал.

– Он не сделал, сделали другие, – холодно уточнил Сколкз.

– Он не может отвечать за всех. Он живет сам за себя, как понимает, так и живет, а ты лучше посмотрел бы на себя, сколько у тебя подлости и мерзости в этой твоей ненависти! А еще хочет называться великим воином дакота! Подумать только, думает, что он может быть лучше и храбрее всех! Что же, надейся, Сколкз Крылатый Сокол! Все равно у тебя никогда ничего не получится.

– Хелен! – сказал Лэйс. – Или тогда ты, Сколкз Крылатый Сокол! Хватит!