Идеальные Солдаты (СИ)

В последние дни августа небо было так усыпано звездами, что я подолгу не мог уснуть, часами глядя на них в окно. В одну из ночей я решился, тихо надел рубашку и штаны, засунул ноги в тапочки и вышел наружу.

Пройдя по выложенной камнями тропинке, я вышел на середину дороги, остановился и запрокинул голову.

Звездная бесконечность холодно и бесстрастно заглянула в мои глаза. Что-то в груди, за сердцем, заныло, откликаясь на этот взгляд. Голова закружилась, будто меня по затылку ударили.

Волна первобытного страха перед неизвестным захлестнула меня, задушила, прижала к земле.

Маленький ничтожный человечек.

Миллионы и миллиарды миров были прямо передо мной, а я дерзко смотрел на них, стоя в полный рост, хотя даже с колен не имел бы права. На своей жалкой голубой планетке, в своей невзрачной Солнечной Системе, ютясь на самом краю Млечного Пути, я смел смотреть на них, как на равных.

Сердце стучало в такт неизвестному ритму, будто слыша звуки этих далеких планет. За горизонт катились Луны, мельтеша крупными блестками на матовом черном бархате. Где-то там меня ждал Петер, но даже подумать о том, чтоб однажды подняться хотя бы к Луне, было страшно.

В кустах вдоль дороги оглушительно пели кузнечики, белый шар настоящей Луны над крышами Нью-Кэпа пестрел огоньками городов, Вселенная строго смотрела на меня, маленького и одинокого, стоящего к ней лицом посреди пустой дороги, и впервые за много лет что-то щипало под веками от ее пристального многоглазого взгляда.

Я не должен бояться, меня же там ждут… Но всё равно стало так страшно, страшно и тяжело, будто величие всех этих газовых огромных шаров надвинулось на меня, ложась непосильной ношей на плечи.

Разве я справлюсь со всеми ними один? Сдержу обещание? Смогу?

И когда я совсем отчаялся, когда уже был готов преклонить колени и опустить голову, сгибаясь под звездной тяжестью, тогда за спиной раздались быстрые легкие шаги. Мягкая и горячая, земная и настоящая ладонь обхватила мою руку. Давление ослабло, звезды снова стали просто мелким бисером на ткани неба. Я сделал глубокий вдох, чувствуя бьющие в нос запахи цветов, травы, влажных после ночной уборки тротуаров, и сжал пальцы Лолы так крепко, будто боялся, что она исчезнет прямо сейчас и снова оставит меня одного.

— Пойдем домой, — земным человеческим шепотом сказала она. — Вдруг бабуля проснется, испугается…

Окружающий меня мир снова стал реальным, звезды отодвинулись, затаились, показались декорациями к настоящей жизни. Стоя в густой темноте августовской ночи, полной звуков и запахов до краев, глядя на залитую лунным светом улицу, я держал Лолу за руку, чувствуя себя живым и бесконечно счастливым. И, конечно же, согласился идти Домой.

========== Глава 6. Школа. ==========

За пару дней до школы Лола стала уговаривать меня подстричься. Она ходила вокруг с машинкой, загадочно трясла ножницами, заглядывала мне в глаза.

Я смахивал прядки со лба, хмурился, морщился, отворачивался от намекающих взглядов, игнорировал театральные вздохи — в общем, всеми силами отстаивал свои волосы. При этом я и сам не знал, зачем они мне, потому действовал просто из принципа. В конце концов Лола сдалась и даже решила, что будет плести мне косички, когда волосы отрастут достаточно.

Вторым пунктом в ее программе “Сделай из Джейка человека” шла одежда. Тут я с ней спорить не стал. Мои привезенные снизу старые рубашки вытерлись об заборы и деревья, теперь напоминая лохмотья.

Заглянув в магазины одним глазком, мы охнули от цен и решили, что обойдемся без новомодных напыляемых из баллончика шмоток, тканей в одну молекулу толщиной и голографических меняющихся рисунков на них.

Пока мы шли до комиссионки, Лола успокаивала меня тем, что сама постоянно одевается там же и неплохо умеет перешивать вещи, а я впервые задумался о важности денег.

Как минимум через год предстояло оплачивать наши экзамены. Способ заработать был просто необходим. Бабулиной пенсии на всё не хватит, да и на шее сидеть как-то не хотелось.

Конечно, всегда можно было оформить группу Д и получить кучу льгот… Жизнь сразу бы стала значительно проще.

Перед школой пришлось зайти в местную больницу и показаться врачам. После осмотра седой темнокожий доктор с похожими на гусениц мохнатыми бровями проверил отметки о прививках в моем личном деле, пробежался по результатам анализов и удовлетворенно хмыкнул.

— Вы необычайно здоровы, молодой человек, — сказал он. — Никаких врожденных патологий, что было бы ожидаемо с учётом места вашего рождения. Конечно, те шумы в сердце, но… ладно-ладно, это опустим.

Док вытер выступившие на черном-черном лбу капельки пота и натянуто улыбнулся.

Я внимательно наблюдал за ним, сидя на кушетке и болтая ногами. Про шумы в сердце мне было неинтересно, хотя и непонятно, почему док вдруг заволновался об этом.

— Так, несмотря на то, что по остальным параметрам вы здоровы, вашу, гм, контузию списывать со счетов не стоит, — сказал тем временем док. — Между прочим, кто же вам так грубо шил? Будто прямо вручную!