Идеальные звёзды

Син в ответ рычит довольно, его сознание превращается в сильные руки – раздвигают мои ноги, держат, не позволяя свести, – и горячий шершавый язык, который вылизывает всё одновременно, от бёдер до живота. Обвивает моё тело, накрывает член жаркой теснотой и в то же время заполняет каждое отверстие, растягивая до пределов удовольствия, – в фантазии возможно всё, никаких скучных ограничений физических тел.

От этих ощущений возбуждение так и бухает, я прикусываю запястье, чтобы не застонать, и чувствую, как Сина это заводит: в реальности его пальцы вздрагивают, непроизвольно подбираются ближе к бедру… Однако он косится на дверь в палату, прислушивается – и отодвигает руку. Не повезло ему, придётся пока обходиться силой мысли.

Зато уж эту силу я чувствую: моё сознание буквально дёргает к нему, обратно в воображаемую палату. В дверь стучат.

Пара поцелуев, и я выпутываюсь из-под покрывала, как раз чтобы увидеть на пороге обещанную медсестру. Да уж, Син постарался на славу, девушка получилась детализированная: щёки раскраснелись от возбуждения, тонкая кожа на груди тоже порозовела, короткая униформа обтягивает сочное тело – и ложбинку между грудей видно, и бёдра в белых чулках. Высокая, крупная, ярко-голубые глаза переливаются искрами – не совсем как мои, но тоже очевидно мутантские. Красивые.

Медсестра удивлённо хлопает светящимися глазами, приоткрывает влажные ярко-красные губы: «Мальчики, а что это вы тут делаете? А можно к вам?». Я фыркаю – ну да, сюжетный ход из порнухи, но ладно, сейчас это в самый раз.

Но мгновение замираю – чего я хочу? – и тут же в голову приходит идея. Син было тянется к медсестричке, но я перехватываю его, крепко прижимая руки к кровати.

«Моя очередь вести. И без рук». На всякий случай прислушиваюсь к его ощущениям здесь, в реальности, – чтоб не прикасался к себе – и возвращаюсь обратно, в воображаемую палату.

Покрывало исчезает, больничная койка окончательно превращается в большую удобную кровать, а руки Сина оказываются растянуты к краям и привязаны грубыми верёвками. Он удивлённо оглядывает себя, дёргает руки, и на запястьях тут же проступает содранная кожа. «Я сказал, без рук». Син морщится: «Ты садист, что ли? Маньяк хренов», – он убирает ссадины и делает верёвки чуть свободнее.

Так, продолжаем. Расположим его повыше, чтобы был хороший обзор… Син и смотрит на меня – с жадным ожиданием. Облизывает губы. Стоит мне склониться над его животом и коснуться головки самым кончиком языка – член в ответ вздрагивает, – как сознание Сина непроизвольно обвивает меня, тянет к себе, просит продолжить, требует глубже, сильнее… А вот хрен ему, сам ведь хотел тройничок! К тому же сейчас будет месть за все разы, когда он тянул со мной, не позволяя кончить. Так что я только пару раз провожу языком по всей длине – глядя Сину в лицо, чтобы насладиться выражением его физиономии, вот этим сочетанием разочарования и просьбы, – и напоследок накрываю ртом головку, смачивая как следует. Это ему сейчас пригодится…

…Потому что в следующий момент медсестра уже стоит на коленях над его бёдрами. Приподнимает подол униформы – несколько сантиметров голой кожи над широкой резинкой чулок – и насаживается на стояк. Медленно. Сжимая его жаркой теснотой, вот так. Со стоном выдыхая через приоткрытые губы.

С удовольствием оглядываю результат моих усилий: Син сжал кулаки, верёвки на запястьях натянулись, его одуревший от возбуждения взгляд бродит по телу девушки, и в голове раздаётся стон: «Блядь, Ру, ты хочешь, чтобы я взорвался?..»

Я ухмыляюсь, наблюдая, как медсестра вынимает заколки из своей причёски, встряхивает головой – густые тёмные волосы рассыпаются по плечам – и неторопливо, со смаком, двигается на его члене. «Ага, хочу».

Но ладно, что это я тут без участия остался? Устраиваюсь позади девушки, сжимаю её грудь – вместе с одеждой и бельём крепкая такая, не помять. Ничего, с этим мы позже разберёмся, пока пусть будет одетая. Спускаюсь ладонями по ткани униформы, оглаживаю размеренно двигающиеся бёдра в белых чулках и задумываюсь: а как именно ощущается, если вдвоём?

«Ты не в курсе?»

Син аж глаза закрыл и губы кусает, сконцентрировавшись на ощущении влажного жара, скользящего по члену. «Откуда? Меня и одного раз в год пускают».

Ладно, придётся положиться на собственную фантазию. Прижимаюсь к спине медсестры, ткань её униформы тёплая и на каждом движении вверх-вниз приятно потирает голую кожу. Так, теперь нужно наклонить девушку вперёд, чтобы и я мог войти. Кхм… Не, представить этот ракурс и то, как член Сина наполняет её влагалище, я могу, но…

А вот дальше, вместо какого-либо действия, я подвисаю, загипнотизированный размеренным движением образа: девушка насаживается до самого основания, податливо вбирает всю длину, затем поднимается – ствол блестит от её влаги – и снова опускается. Раз за разом.