Идеальный джентльмен (ЛП)

  Эллианна провела столько времени, сколько смогла, в комнате, отведенной под уборную для леди. Во-первых, она хотела спросить, знает ли кто-то друзей ее сестры, воспользовавшись той неожиданной вечеринкой как предлогом. Во-вторых, ей хотелось избежать давки, которая окружала ее всякий раз, когда Эллианна осмеливалась появиться в бальном зале или в комнате для ужина.

  В половине случаев она не смогла разглядеть в толпе Гвен, чтобы присоединиться к своей предполагаемой компаньонке. Она знала, что леди Уэллстоун старается ради нее, пытаясь разыскать не подруг Изабеллы, а друзей тети Августы. Гвен рассказывала вдовствующим матронам, что хочет представить им мисс Кейн – с тем, чтобы дорогая Эллианна смогла услышать о том, как прошли последние дни ее тети. На данный момент все выглядело так, словно у леди Августы не было друзей. Никто не хотел вспоминать о ее последних часах, только о последних упоминаниях в ее завещании.

  На самом деле Эллианна искала Стоуни, но ему нужно было исполнять свои обязанности: танцевать, приветствовать знакомых. Он не мог долгое время слоняться возле дамской туалетной комнаты, ожидая ее, не добавив еще больше слухов вокруг ее имени.

  Другие мужчины не беспокоились о ее репутации или комфорте. Они хлынули к ней, когда Эллианна снова появилась в бальном зале, напирая, словно свиньи у корыта, подумала она, повизгивая, чтобы привлечь ее внимание. Хотите пройтись? Принести вам чашку с пуншем? Желаете прогуляться на балкон или в картинную галерею? Мисс Кейн не могла вспомнить их имена, или то, были ли они должным образом представлены ей. Они не были знакомы с Изабеллой, и совсем не знали Эллианну, если думали, что их льстивые комплименты или абсурдно высокие воротнички и хитроумно повязанные шейные платки произведут на нее впечатление. От них пахло вином, потом или слишком резким одеколоном. Мужчины слишком много говорили и чересчур долго удерживали ее руку. От них у нее разболелась голова.

  Эллианна сбежала обратно в туалетную комнату.

  С высоты своего роста Стоуни видел ее на другом конце бального зала, но не мог оставить свою партнершу посреди танца. Он отвел юную леди к матери так быстро, как это позволяли приличия, и заторопился спасать Эллианну от худшего сборища повес, охотников за приданым и прихлебателей какое он впервые видел со времени последнего празднества у Принни в Карлтон-хаусе. У леди Олдершотт не было дочерей, так что ей было все равно, каких распутников приглашать на свои балы. Матерей в бальном зале это заботило больше, так что они бдительно охраняли юных мисс – точно так же, как это следовало делать Стоуни.

  К тому времени, когда он добрался до места, где стояла Эллианна, ее там уже не было. Боже, что, если один из негодяев увлек ее в затененный альков или пустующую комнату? Глупая гусыня думает, что может защитить себя, заявляя ему, что ей будет лучше прохаживаться самой по себе. Молодые леди не станут смотреть на нее, если Стоуни будет рядом, со смехом проговорила Эллианна, не говоря уже про разговор насчет Изабеллы.

  Но она никогда не встречалась с решительным соблазнителем, как любой из тех мерзавцев, что стояли у двери, рассказывая непристойные шутки. Стоуни узнал их всех, половину – за время, проведенное за игорными столами, половину – пока сопровождал молодых женщин, ограждая от их влияния. К несчастью, ни один из них не был выше того, чтобы принудительно поставить наследницу в компрометирующее положение.

  – Что, потерял своего маленького рыжего цыпленка, Уэллстоун? – крикнул ему Годфри Бланшар, отчего все остальные загоготали.

  По крайней мере, она не с этим грязным типом, с облегчением подумал Стоуни. Бланшар всегда подыскивал себе богатую женщину, чей отец окажется достаточно безмозглым, чтобы позволить ему приблизиться к дочери. Ему указывали на дверь чаще, чем двузубому жестянщику.

  Сэр Пойндекстер, рост которого едва достигал пяти футов, объявил, что мисс Кейн – скорее майское дерево с красными флажками, чем цыпленок.

  Лорд Дурстан, который уже похоронил двух жен, кивнул в сторону дамской туалетной комнаты.

  – Должно быть, она из болезненных дамочек, потому что проводит ночь вон там. Забирайте эту девчонку себе.

  Так как Дурстан весил больше принца, а вес мисс Кейн едва равнялся весу курочки, то все остальные рассмеялись, когда он пошел прочь.

  Стоуни проигнорировал все эти слова. Пусть они смеются, решил он; они упустили последний шанс с мисс Кейн. Если понадобится, то он сам зайдет в дамскую туалетную комнату, чтобы лучше приглядывать за ней.

  Ему не потребовалось прибегать к таким крайним мерам, потому что леди Валентина Паттендейл спешила по коридору, держа в руках оторванную оборку. Стоуни попросил ее сообщить мисс Кейн, что он ждет ее возле двери.