Идеальный реверс

Несколько капель крови всё-таки вытекают на подбородок. Блядь, я чуть не откусил язык командиру! Ну да, по-прежнему голому. Такое прощание он определённо запомнит.

Пока я пытаюсь включить пьяный мозг и сообразить, что делать с кровотечением, Син вдруг начинает давиться и булькать. У него что, припадок? Я испуганно смотрю в его лицо, пытаясь понять, пока до меня вдруг не доходит, что он смеётся – с полным ртом крови это звучит странно. Может, истерика? Ведь поводов для смеха нет.

– Щаф. Фкоро пройтёт, – и он уходит в комнату.

Адреналин кипит в крови. Больше всего похоже на страх. Сбежать? Но меня останавливает мысль, что он поцеловал меня в ответ, – а ведь он трезвый. Нет, останусь. Мало ли.

Син возвращается – уже в камуфляжных штанах – хлопает ладонью по замку, закрывая дверь, и тянет меня на кухню. Наливает полный стакан воды и буквально впихивает мне в руки. Ну, один я могу выпить. Второй уже еле лезет. Ещё?! «Завтра ты будешь мне благодарен». Да я скорее блевану прямо сейчас.

После этого издевательства он вручает мне зубную щётку – я сразу пьяно залипаю, разглядывая белую щетину и зелёную ручку, – и заталкивает в ванную.

Стоит склониться над раковиной, как рот наполняет слюна, а желудок обрадованно сжимается, торопясь избавиться от содержимого, – так, цыц! Ещё не хватало заблевать капитанскую комнату…

Отплевавшись и отдышавшись – ура, я сдержался! – перехожу к следующей задаче. Запах пасты очень знакомый, Син постоянно пахнет так по утрам. Добрую минуту пялюсь на тюбик с нарисованными апельсинами. Хм, а я даже не задумывался, что это за отдушка.

Пока чищу зубы, разглядываю вещи в душе. Пена для бритья – о, я и забыл, что нормальные люди вынуждены бриться каждый день. Красная губка. Шампунь с грейпфрутом – да, снова цитрусы.

Тем временем запах пасты возвращает к воспоминанию о губах Сина. Насколько далеко он готов зайти? Не уверен, что у меня что-либо получится, паника накрывает с головой. Ещё этот коньяк… На кой хрен я столько выпил?!

От адреналина голова прояснилась, но движение всё равно воспринимается урывками – когда я успел выйти из ванной в комнату?

Взгляд цепляется за голый живот Сина – теперь, при ярком свете, заметен свежий рубец правее пупка. Чёртова палка… Хотя хватает и других шрамов: несколько пулевых ниже ключиц, короткий толстый на левом плече – как будто нож воткнули. Если они ещё не успели исчезнуть, значит, недавние, но я не помню, чтобы он был ранен. Пока меня не было, умудрился нацеплять?

Наконец-то отрываю будто прилипший к телу Сина взгляд – так, смотрим на стол, вот так – и бормочу:

– Что дальше?

– Спать. Ты – на кровати, себе я постелю на полу.

Должно быть, на моей физиономии явно отразилось недоумение, потому что Син смешливо фыркает.

И что это значит? Тогда почему он не выгнал меня, а даже наоборот, закрыл дверь? Впрочем, мотивов хватает. Может, подумал, что я слишком пьян, чтобы идти в свою комнату, свалюсь ещё с лестницы. Или не хочет, чтобы бухой мутант бродил по части, компрометируя его – командира этой пьяни и тоже мутанта.

Но зачем поцеловал? Может, этому есть какое-то разумное объяснение, просто у меня сейчас мозги не соображают? Или это то самое, чем оно и выглядит, только он передумал продолжать из-за укуса – да, наверняка. Чёрт, это обиднее всего: у меня был шанс, но я всё испортил.

А впрочем, нахрен это всё. Я его поцеловал, он меня не убил, а теперь предлагает спать в его постели – чего ещё желать? Как бы ни сложилось, любой вариант лучше, чем если бы я вообще не решился прийти сюда.

Я – как могу ненавязчиво – облизываю взглядом его голую спину, пока Син обустраивает себе постель на полу, и скромненько кошусь на кровать. Матрас и подушка, больше ничего. С одной стороны, хочется снять хотя бы китель и остаться в футболке – почувствовать прикосновение его постельного белья к коже. Однако капитан явно дал понять, что это неуместно. Если я начну раздеваться, он может вообще передумать, так что лучше посплю в одежде.

– Одеял больше нет, но могу дать запасную простыню.

Торопливо мотаю головой: не хватало ещё больше неудобств ему причинять. Перед глазами тут же всё плывёт, и виски сжимает болью.

– Нормально. Я привык.

Уж как я спал на бетонном полу, так любое спальное место – верх удобства.

Очередной провал – обнаруживаю себя уже сидящим на кровати. На кой хрен я так нажрался…

– Спокойной ночи, – Син выключает свет.

– Спокойной.

И я ныряю лицом в подушку, наполненную его запахом.

глава 16

Однако спокойно насладиться командирской постелью организм мне не позволил: не успел я лечь, как принялся бегать в сортир. Хорошо, конечно, что он рядом, а не где-то в конце бесконечного коридора, но зато я постеснялся включить свет – я вполне привык ориентироваться в темноте, уж белый унитаз-то найду. В итоге на выходе голова закружилась, я смело шагнул – и хряпнулся то ли в дверь, то ли в стену. Рухнул, конечно, зато уж в прихожую, где быстренько сориентировался и дополз до кровати. Син ещё тут десяток своих ног раскидал, а я ведь стараюсь аккуратно, чтобы не разбудить его…