Идеальных не бывает. Как научиться принимать себя

Я паниковала из-за того, что его не стало.

Паниковала из-за того, что мои дети, когда вырастут, не смогут испытать его любовь.

Если вокруг меня было слишком много тишины и свободного пространства, мне казалось, что чувства поглотят меня целиком.

Незадолго до смерти отца я решила прилететь в родной Сан-Диего, чтобы побыть с ним. Я написала своей коллеге Марте Джо Аткинс о том, что он умирает и как это тяготит меня. В ее ответе была одна фраза: «Если ты будешь со своим отцом в это время, это может стать для тебя самым тяжелым и значительным опытом в твоей жизни. Как бы ни было тяжело, ты сможешь. Это будет хорошо для тебя, потому что ты бежишь к нему, а не от него. Это большая любовь».

Бежать к нему, а не от него.

Скажу правду: часть меня хотела остаться в Северной Каролине и не ехать. Не видеть его смерти. Завалить себя работой и еще чем угодно, чтобы увернуться от душераздирающей боли.

Но я не сделала этого.

Я усадила свою задницу в самолет, перелетела через всю страну и практически побежала навстречу боли. «Только подвергая себя уничтожению вновь и вновь, мы сможем найти в себе то, что нерушимо».

Как я смогла и продолжаю делать это без обезболивания? Ответы я описала в этой главе. Это осознание того, что мои чувства такие, какие они есть, и они не могут быть неправильными.

Я испытала грусть, тоску, негодование, сожаление, гнев, ярость, разочарование, облегчение, вину, раздражение и еще целую палитру эмоций.

То, чего ты хочешь – чтобы боль утихла, – находится по другую сторону от высвобождения эмоций.

Я выпустила целую радугу чувств и не пыталась судить их или искать в них смысл.

Я взяла ответственность за действия, которые окружали мои чувства.

Другими словами: если я не могу ничего поделать с тем, что я чувствую, то могу выбрать, как относиться к этому и как вести себя по отношению к другим людям.

Порой само существование людей вокруг меня, их дыхание приводило меня в ярость. Но я верила, что эти чувства пройдут, и не приказывала им убираться вон. Меня смущали моя тоска и другие ощущения, но меня это устраивало. Я говорила о своих чувствах и писала о них.

Самая важная вещь, которую я сделала, – поверила в себя настолько, чтобы понять, что с моими чувствами все в порядке.

Я сама в порядке.

И это – часть моей жизни.

Жизнь прекрасна и мучительна одновременно. Идти сквозь печали сродни тому, как идти сквозь огонь. Это самая страшная вещь, с которой мы, возможно, когда-либо столкнемся. Мы убеждены, что не сможем победить, не отталкивая от себя тяжелые переживания и не борясь с ними. Но что я знаю точно, так это то, что чувства – это все, что у нас есть. Это самое значимое доказательство того, какую красоту жизни мы в себе несем.

Выражение эмоций перед детьми

Я выросла в семье, где для меня не смоделировали «тяжелых» переживаний: печали, глубокой тоски и чувства утраты. Я не знала, что это нормальные чувства, и когда они пришли ко мне, я напугалась. Я выросла, считая, что быть сильной – это признак достоинства. Я несла это с гордостью. Я думала: «Посмотрите, какая сильная. Ничто не может сломить меня».

Примерно двадцать лет спустя, когда я встала на путь личностного развития, у меня появились дети и я поняла, что нездорова. Я хотела смоделировать здоровые эмоции, но обнаружила, что выбираю: «Это стоит показывать детям, а это – нет».