Читаем Идеи о справедливости: шариат и культурные изменения в русском Туркестане полностью

В мае 1898 года умер Мулла ‘Абд ар-Рахман ибн Мулла ‘Азим, в Самарканде известный под прозвищем Суфий (Суфи). Он оставил богатое наследство, которое поделили между собой его вдовы Биби-Раби‘а-Ай и Биби-Му’мина, трое сыновей (‘Абд ал-Кайум, Мулла ‘Абд ал-Вахид и ‘Абд ал-Хашим) и шесть дочерей (Хикайат, Хадиджа, Марзийа, Магфират, Ма‘рифат и Истам-Ай)[844]. По всей видимости, больше всего выгоды при разделе наследства Муллы ‘Абд ар-Рахмана получил старший сын, ‘Абд ал-Вахид. В 1905 году Ма‘рифат-Ай и Истам-Ай подали в суд на своего брата ‘Абд ал-Вахида, требуя возврата дома с двором – их доли наследства. Как мы читаем в решении суда, сестры достигли своей цели. Обратившись к одному мужчине с просьбой выступить в качестве их поверенного, они попросили его прийти в народный суд и проследить, чтобы их претензии занесли в судебный протокол. Данный документ рассказывает нам, как женщины пытались защитить свои имущественные права и избежать захвата своей собственности братом. Мулла ‘Абд ал-Вахид ответил сестрам встречным иском[845]. Он заявил, что их претензия на долю наследства покойного отца юридически ничтожна и не заслуживает рассмотрения в суде (батил ва гайр-и масму‘). Заявив, что Ма‘рифат-Ай и Истам-Ай уже стали владелицами (кабз кард) половины дома и, помимо того, получили (ахз) 250 таньга из остального наследства, Мулла ‘Абд ал-Вахид добавил, что сестры освободили его от всех долговых обязательств, связанных с наследством. Правовед (или работавший при нем писец), составлявший ривайат для Муллы ‘Абд ал-Вахида, воспользовался набором устоявшихся формул, чтобы перевести намерения истца на юридический язык встречного иска. В ривайате правовед указал, что истицам была растолкована суть договора, по которому Мулла ‘Абд ал-Вахид освобождался от всех обязательств, и что у сестер не возникло вопросов по поводу условий договора. Однако встречный иск Муллы ‘Абд ал-Вахида говорит нам, что Ма‘рифат-Ай и Истам-Ай незаконно (ба-гайр-и хакк) подали на брата в суд; хотя по закону истицы были обязаны отказаться от требований, они упорно стояли на своем. Правовед, составлявший ривайат, официально просил казия действовать соответствующим образом и убедить просительниц отказаться от претензий. На встречном исковом заявлении поставил печать муфтий Мулла Саид ‘Абд ал-Маджид. Справа на полях данного документа он добавил цитату из важного ханафитского теоретического труда – «Китаб ал-ашбах ва ан-наза’ир ‘ала мазхаб Аби Ханифа ан-Ну‘ман». Автором данного трактата является виднейший османский ученый Зайн ад-Дин ибн Ибрахим ибн Мухаммад ибн Нуджайм ал-Мисри (1519–1563). Цитата следующая: «ла тусма‘у ал-да‘ва ба‘д ал-ибра ал-‘амм», то есть «не следует разбирать жалобу после полного отказа [просителя от претензий]». Данная цитата будет встречаться и в других документах по этому судебному делу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги