Идеи о справедливости: шариат и культурные изменения в русском Туркестане

3 числа месяца джумада ас-сани 1307 г./19 января [1890 г.] я, казий Занги-Атинской, Чиназской, Фуладской и Майдан-Тальской волостей, по распоряжению № 5043 уважаемого военного губернатора Сыр-Дарьинской области по делу о прошении Садык-джана Ахун-джан оглы, которое гласит, что Мухаммад Мухитдин Ходжа Ишан, казий Сибзарской части Ташкента, принудил [истца] выплатить принадлежащие ему 90 рублей, я должен был провести допрос, установить истину и вынести решение. Посему я трижды вызывал в суд упомянутые стороны. Проситель Садык-джан и ‘Усман Ходжа ‘Инайат Ходжа оглы, поверенный упомянутого Ишана кази по исламскому закону, явились ко мне в суд. Я устроил им очную ставку. Я попросил, чтобы Садык-джан предъявил требование о 90 рублях Мухаммаду Мухитдину Ходже Ишану кази. Мухаммад Садык ответил, что [желает] очной ставки с самим Ишаном кази, а с его поверенным разговаривать не будет и своих требований не выдвинет. Я объяснил ему нормы шариата и сказал, что он должен предъявить свое требование поверенному, кем бы тот ни был, поскольку, назначив поверенного, Ишан кази поступил по шариату. Он [Садык-джан] не признал верховенства исламского права, выказал презрение, не предъявил никаких требований и ушел. Наконец, по распоряжению упомянутого уважаемого [губернатора], в соответствии с порядками, установленными исламским законом, я постановил закрыть дело. В этой связи стороны были вызваны в суд в четвертый раз на очную ставку в Ташкентское уездное управление [то есть в апелляционный суд]. Когда я допрашивал Садык-джана на предмет прошения о 90 рублях, он устно изложил свое требование перед апелляционным судом. Он сказал, что его требование касается упомянутого казия, принудившего его заплатить 90 рублей. Деньги принадлежат ему [истцу], казий же забрал их незаконно. Он [истец] потребовал, чтобы деньги взыскали и вернули ему. Когда я допрашивал поверенного ‘Усмана Ходжу, тот заявил, что Садык-джан подал иск против его клиента Ишана кази незаконно, в отсутствие каких-либо свидетельств; согласно порядку, определяемому исламским правом, его иск недействителен; стало быть, поскольку он не предоставил доказательств, он должен быть наказан; его иск основан на клевете и лжи. Я спросил Садык-джана, может ли он предоставить какие-либо доказательства или свидетельства в пользу иска о 90 рублях против казия. Он заявил, что доказательством служит то, что упомянутый Ишан кази признал его иск о 90 рублях в присутствии ташкентского съезда казиев, то есть перед Шарифом Ходжой Ишаном, ‘Абдаллах-джаном кази и Тура-ханом Турой кази, однако у него не было ни доказательств, ни устных свидетельств. Я спросил его, существует ли письменное свидетельство признания, сделанного казием перед съездом, и если оно есть, не мог бы он принести его в суд для защиты своих интересов. Садык-джан ответил, что в настоящее время у него нет письменного свидетельства от съезда казиев, которое он мог бы принести в суд для защиты своих интересов. Тогда я объяснил Садык-джану заключения на полях [данного документа]. Я сказал ему, что подача иска против исламского казия без каких-либо свидетельств или доказательств, согласно порядку, определяемому шариатом, есть действие запрещенное и неуважительное, и следует отказать в слушании [подобного иска]. По этой причине было приказано, записано и отдано судебное распоряжение представить письменное свидетельство ташкентского съезда казиев, где бы оно ни находилось. Я, казий Ишан Ходжа, поставил печать. Я, упомянутый поверенный, ‘Усман Ходжа, поставил подпись. По причине неграмотности упомянутого Садык-джана по его просьбе подпись поставил Ходжа-хан кази Ходжа оглы.