Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 2

«Товарищи! ЦК ВКП(б) и лично товарищ Сталин оказали огромную помощь Ленинградской партийной организации, благодаря этой помощи разоблачена и обезврежена антипартийная вражеская группа Кузнецова, Родионова, Попкова и других. В своей враждебной работе эта группа пыталась оторвать и противопоставить Ленинградскую партийную организацию ЦК ВКП(б), совлечь ее с ленинско-сталинского пути.

С этой целью она широко использовала такие отвратительные средства, как распущенность, пьянство, парадность и самовосхваление. Она глушила большевистскую критику и самокритику, культивировала семейственность и круговую поруку, широко применяла подачки, подкупы и другие способы разложения актива.

Однако эта антипартийная группа не нашла и не могла найти опоры в Ленинградской партийной организации, ибо большевики города Ленина и Ленинградской области сплочены и до конца преданы ЦК ВКП(б) и своему вождю и учителю товарищу Сталину, Иосифу Виссарионовичу. Антипартийному влиянию вражеской группы Кузнецова, Родионова, Попкова поддалась лишь жалкая кучка выродков.

Одним из таких выродков оказался и бывший секретарь Василеостровского райкома ВКП(б) Нестеров, вставший на путь антипартийных действий и злоупотреблений. Он был организатором большого количества банкетов и пьянок, которыми разлагал партийный актив. В угоду бывшему секретарю горкома ВКП(б) Капустину, Нестеров израсходовал на организацию попоек актива Василеостровского района 70 тысяч рублей государственных средств, полученных в порядке обложения предприятий и учреждений.

За все эти антипартийные действия Нестеров снят с поста первого секретаря Невского райкома ВКП(б) (последнего места работы. – П. Д.) и исключен из партии[1242].

Товарищи! Враждебная, антипартийная группа, разоблаченная благодаря неустанной бдительности Центрального Комитета нашей партии и лично товарища Сталина, нанесла значительный вред на идеологическом фронте, что оказало свое влияние на работу Ленинградского университета.

Бывший ректор университета Вознесенский постарался многое сделать в деле засорения кадров Ленинградского университета троцкистско-зиновьевскими и другими враждебными элементами; в деле притупления партийной бдительности и разложения партийного актива; в деле создания обстановки семейственности, подхалимства и зажима самокритики.

Поэтому совершенно не случайно, что на экономическом факультете долгое время орудовали враждебные элементы, так называемые профессора, – Рейхардт, Некраш, Розенфельд и другие. На восточном факультете долгое время в качестве декана подвизался разоблаченный враг народа Штейн. В качестве руководителя кафедры русской литературы (на филологическом факультете) оказался безродный космополит профессор Гуковский (репрессированный органами государственной безопасности в этом году). ‹…› Более того, в 1947–1948 году заместителем секретаря парткома работал Деркач, ныне репрессированный.

Кроме ныне разоблаченных и изолированных органами государственной безопасности нашли себе убежище в университете такие псевдоученые, как неразоружившийся идеолог космополитизма и воинствующего формализма в литературоведении Эйхенбаум, Жирмунский, дебютировавший в науке как откровенный мистик и идеалист (филологический факультет), космополит Трауберг, эстетствующий идеалист Пунин, космополит Лурье (исторический факультет); Шахнович (философский факультет) и ряд других. ‹…›

Как могло случиться, товарищи, что в Ленинградском университете, в одном из крупнейших центров подготовки педагогических и научных кадров, орудовали все эти и другие враждебные элементы?

Это могло случиться, прежде всего, потому, что была притуплена политическая бдительность у некоторых коммунистов, был предан забвению большевистский принцип подбора и расстановки кадров. Бывшее руководство университета сознательно игнорировало сигналы рядовых коммунистов, систематически глушило критику и самокритику, создавало обстановку семейственности, самолюбования, преклонения перед “авторитетами”, развращало актив всякого рода банкетами и подачками.

Антипартийная деятельность Вознесенского сказалась и в том, что он всячески насаждал местничество, противопоставляя университет министерству и правительству, старался привить у работников университета чувство пренебрежения к государственной дисциплине.

Всем известно, что университет долгое время проводил занятия по своим собственным программам, а заниматься по московским, то есть всесоюзным, считалось признаком плохого тона. ‹…›

Враждебная антипартийная группа Кузнецова, Родионова, Попкова и др. поддерживала эту антигосударственную практику в Ленинградском университете.

Когда партийная организация университета, после исторических указаний Центрального Комитета партии по идеологическим вопросам, поставила перед старым руководством горкома вопрос об удалении из университета ряда враждебных элементов, в том числе ныне репрессированных Розенфельда, Штейна, Раутбарта и других, – Синцов не дал на это согласие. И они были уволены только при поддержке работников Центрального Комитета партии и Министерства высшего образования. ‹…›

Партийная организация университета в текущем году проделала значительную работу по очищению университета от враждебных и сомнительных элементов, по разоблачению и вскрытию всякого рода идеологических ошибок в научных работах нашего профессорско-преподавательского состава. В текущем году, особенно после февральского пленума обкома и горкома ВКП(б), резко возросла политическая активность коммунистов и повысилась партийная бдительность. Только потому нам удалось разоблачить и очистить университет от всякого рода Штейнов, Розенфельдов и других. Только с политико-экономического факультета за год было уволено 42 человека; с философского – 12 человек.

Враждебные элементы, долгое время орудовавшие в Ленинградском университете, под прямым покровительством бывшего ректора Вознесенского, нанесли большой вред делу подготовки и воспитания молодых специалистов»[1243].