Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 2

«Оказывается, что существует разделение на так называемых “литературоведов”, занимающихся только прошлым литературы (и таких подавляющее большинство) и на собственно критиков, занимающихся только современной литературой (и таких горстка).

Закономерно ли с точки зрения ленинского учения о партийности литературы, с точки зрения традиции русской революционно-демократической критики, что подавляющее большинство работников в области критики занимается, главным образом, прошлым, а не настоящим, да еще в условиях общества, стремительно идущего от социализма к коммунизму? И правильно ли разделение литературной критики на эти неизвестно когда возникшие понятия: на “литературоведов”, то есть ученых людей, – причем под ученостью здесь понимается уход в прошлое от современности, – и на критиков, которые занимаются собственно критикой современной литературы и которые по этой странной терминологии могут не знать прошлого литературы, быть людьми “неучеными”? Не является ли это разделение затянувшимся пережитком ложных, вредных, враждебных нам представлений о том, каким должен быть подлинный литературный критик, или, если хотите, “литературовед” (дело не в названии!) в условиях нашей страны?

В самом деле, можно ли отделить в Белинском, Чернышевском, Добролюбове, Салтыкове-Щедрине, в Горьком так называемого “литературоведа”, который занимается только историей литературы, и собственно критика, который занимается вопросами, стоящими перед современной развивающейся литературой?

Можно ли в работах наших великих учителей, основоположников марксистско-ленинского учения о литературе – Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, – посвященных вопросам литературы, отделить историка литературы от политика, направляющего развитие современной литературы?

Ни в коем случае нельзя.

Значит, очевидно, положение в нашей литературной критике надо считать ненормальным явлением.

Как можно рассматривать прошлое литературы, не будучи активным участником создания литературы коммунизма? И невольно встает вопрос, не является ли это искусственное разделение на так называемых “литературоведов” и на критиков остатками чуждых воззрений на задачи и роль человека, занимающегося благородным делом литературной критики?

Мы очень легко можем найти адрес людей, которые внесли этот буржуазный взгляд на задачи критика. Достаточно взглянуть на одного из основоположников буржуазного так называемого “литературоведения” – на Александра Веселовского и подобных ему. Именно в его работах и работах людей, подобных ему, сознательно противопоставленных работам революционных демократов, впервые в русской критике обнаружился отход от задач современности. Это они служили делу превращения критика в псевдоученого, который занимается якобы “чистой наукой”, отходит от политических задач литературной критики, отрывает так называемую литературную науку (уводит ее в прошлое, – да еще прошлое не отечественной литературы, а литературы других стран) от “презренной практики”, то есть от современной литературы, от насущных задач борьбы за счастье и благо народа»[1531].