Идеология русской государственности. Континент Россия

Этого и Тишайший царь терпеть не стал. Конфликт между царём и патриархом завершился отречением последнего с последующим утверждением отречения на Церковном соборе 1660 года. Так закончилась последняя попытка русской патриархии претендовать на земную власть. Раскол сформировал политическое недоверие государства к церкви. Именно на неё легла основная ответственность за раскол. Но государство в расколе решительно и безоговорочно поддержало церковь. Тем самым установив над ней контроль. Пётр I решит эту проблему окончательно, уже административно подчинив управление церковными делами государству, предоставив патриаршеству следующие почти 200 лет оставаться неопределённой возможностью[17]. Оно будет окончательно возобновлено только советской властью, чтобы уже не иметь ничего общего с РПЦ (как и с любой конфессиональной организацией).

РПЦ утратила идеологическую роль в государственном строительстве. В дальнейшем РПЦ будет только «затыкать дыры» в тех вопросах, где государство окажется идеологически несостоятельным (например, в государственной утопии опоры самодержавия на помещиков).

Церковный собор 1666–1667 годов утвердил окончательно все реформы Никона и предал лидеров старообрядчества анафеме как еретиков. Хотя догматы ими не были затронуты. Речь шла не более чем об обряде. Скорее, сама церковь впала в ересь обрядоверия. Раскол церкви (а значит, и русского народа) стал необратимым. Пётр Великий, модернизируя государство, вынужден будет считаться с этим. Обсудим это ниже.

Проблемы, вызванные расколом, определяющим образом повлияют на нашу историю, станут частью механики революций 1917 года. Тем не менее одна из политических целей реформы будет достигнута уже в 1686 году, сразу после заключения «Вечного мира» с Польшей. Константинопольский патриарх Дионисий согласился на переход Киевской митрополии в подчинение к Московскому патриархату[18]. Другие же политические цели, мотивировавшие реформы Никона, так никогда и не были достигнуты.

Принятие современных Никону (а вовсе не древних, изначальных) греческих обрядов и текстов Русской православной церковью не привело к единству православных церквей и ощутимому укреплению их близости. А вот нам создало множество проблем, которые мы распутываем до сих пор. Только устойчивость и надёжность созданного Российского государства, а также фактический народный характер власти самого государя позволили нам в XVII веке избежать всеохватывающей религиозной гражданской войны.

Долгое государство Ивана III за более чем 200 лет своего существования достигло на континенте успехов ничуть не меньших, чем экспансия Испании или Англии за морями (и потому стратегически гораздо более значимых), но вместе с тем вышло к стратегическому пределу своих возможностей. Дальнейшее развитие упиралось в необходимость освоения морского пространства и геополитики, применения новых технологий, использующих естественные науки и инженерию, не только в военном деле, но и в экономике. А значит – требовалось развитие стратегии. В идеологии Ивана III государство не могло решить такую задачу. Потребовалось создать новую версию российской государственности – всемирно признанную империю Петра Великого.

Освоение научного и инженерного мышления должно было стать новой основой конкурентоспособности нашей цивилизации и ключевым ресурсом стратегической обороны. И стало. Эта задача будет успешно решена в своё время долгим государством Петра I. Продолжив петровскую модернизацию (уже в сочетании с модернизацией народа), третье постпетровское русское народное государство Ленина-Сталина выиграет самую страшную в мировой истории войну, а четвёртое государство – Владимира Путина – впервые в нашей истории получит стратегическое военное превосходство над Западом. Мы не только освоим естественнонаучный метод мышления, но и практически проведём грандиозный эксперимент в сфере социально-гуманитарной науки по управлению историческим процессом (советский проект, «Красный проект») и тем самым первыми в мире выйдем к границам научной формы организации человеческого знания об обществе.