Иди ко Мне!

Недавно услышала почти рекламный слоган: «Если вы хотите проверить качество продуктов, заведите в доме кошку». Помню, одна моя знакомая решила угостить котят импортной колбасой. Те обнюхали колбаску и не стали есть, учуяв в ней ту самую химию, что придаёт колбасе заманчивый вид.

— Да я же её за четыреста рублей покупала! — удивилась знакомая.

Но котята неграмотные и не разбираются в ценах, а дешёвую рыбку охотно едят.

Покупаю в магазине салаку и вижу рядом нотариуса Ингу Арнольдовну. А она закупила так много салаки, что нетрудно догадаться — для кошек.

— Сколько их у вас? — спрашиваю.

— Пятнадцать кошек. Каждый раз зарекаюсь брать, а увидишь на улице их, таких несчастных, и не выдержит сердце. Правда, в дом их не пускаю — живут на веранде. У меня хорошая утеплённая веранда.

— А с котятами как?

— Стерилизовала я кошек. Иначе спасу нет.

Но и пятнадцать кошек ещё не рекорд. Возле монастыря иногда стоит старая дама и держит перед собой картонку с надписью: «Подайте на пропитание кошек». У неё их тридцать с чем-то.

Интересуюсь, зачем столько. А дама рассказывает — она родилась и выросла в келье Оптиной пустыни. Монастырь уже был закрыт, а братские корпуса превратились в многонаселённые скандальные коммуналки. Зашёл однажды в монастырь монах и рассказал ей, ещё девочке, такую притчу. Умер грешник, пришёл на тот свет, а перед ним — адская огненная река. «Гореть мне в аду!» — думает грешник. А при жизни он, хотя и был бедным, кормил бездомных голодных кошек. И вдруг эти кошечки сцепились хвостами и образовали живой мост, по которому 1решник перешёл через страшную реку. «Попал ли он в рай, то нам неведомо, — завершил свой рассказ монах. — А всё же была ему милость от Господа за верность заповеди: „Блажен, иже скоты милует“».

Вот и надеется старая дама на милость Божию, собирая больных и увечных кошек. У одной нет глаза, у другой — три ноги, а ещё соседи подбрасывают ей котят. Правда, другие соседи регулярно пишут жалобы: развела, мол, вонищу, а на её уродов неэстетично смотреть. А однажды, как узнала я позже, они отравили её кошек. Старая дама после этого слегла.

Оккультистам свойственна ненависть к кошкам. Из суеверия их массово убивали в пору Средневековья, полагая, что кошки — это ведьмы-оборотни. Впрочем, ненависти и нынче хватает. Вот недавний случай. Пришёл к нам домой незнакомый человек, почему-то решивший, что я должна записать и поведать всему миру историю о том, как он, бизнесмен, депутат и важная птица, стал православным. Правда, всего лишь месяц назад. Уговариваю гостя не оставлять туфли в прихожей, потому что котята могут — того...

— Да у меня такая сильная молитва, — говорит он, ликуя, — что не боюсь я сряща, котят и этих... ну, аспидов.

Гость старался говорить как бы по-старинному. Но когда, уходя, он обнаружил в туфлях пахучую лужицу, то сразу перешёл на родимый сленг: «Я эти шузы за триста баксов купил! Развели тут кошачью бандитскую мафию, я их лично убью!»

Ладно, бывает — погорячился человек. А насчёт «мафии» гость был прав. Конечно, котята со временем приучаются к лотку, но сколько обуви пришлось всё же выбросить! «Господи, — прошу я снова и снова, — пристрой котят. Ведь есть же добрые люди».

* * *

Молитвы исполняются, как говорили в старину, «с пожданием». А добрые люди на свете есть. Однажды приходит монастырская послушница Надежда и говорит: «Давайте я помогу вам раздать котят». После воскресной литургии Надя стоит с котятами у ворот монастыря и предлагает их желающим. Котиков берут, а кошек — нет. Одну кошечку так долго не удавалось пристроить, что Надя даже перестала носить её к воротам: а зачем? Всё равно не берут. И вдруг Надя звонит и почему-то волнуется: «Тут вашу ту самую кошечку спрашивают. Бегите скорей!» Сын на рысях помчался с котёнком к Наде. А там счастливые молодожёны — обнимают котёнка и говорят: «Это она, та самая кошечка. Она нам приснилась». Оказывается, перед венчанием им снились похожие сны — уютный дом, где много детей, а в доме — эта белая кошечка с рыжим узором на голове. Вот радости было!

— Поздравьте меня, — говорю подругам, — из двадцати кошаков осталось лишь пятеро. Три кота и две кошки.

— Поздравляю и гарантирую, — иронизирует подруга, — эти две кошки принесут тебе вскоре двадцать котят.

А другая подруга не поленилась отыскать журнал и зачитывает нам вслух: «Американские учёные подсчитали, что кошка и её потомство за семь лет могут произвести на свет 420 тысяч котят».

Послушница Надя, подруги, соседи уговаривают меня стерилизовать кошек — иначе не остановить кошачий конвейер. Как раз в ту пору в монастырь часто приезжала машина из калужской ветеринарной клиники. Забирали бездомных кошек, стерилизовали, а заодно и лечили. К сожалению, кошек-бомжей редко где лечат, а в итоге страдают дети. Одна первоклассница приласкала кошку с лишаями, а теперь мама втирает ей мазь в лысину на голове.

— У нас замечательные врачи, — убеждает меня Надя. — У них после операции кошки здоровые и уже бегают на третий день.

Всё понимаю, а не могу — душа возмущается. И вдруг одна бабушка сказала мне: