Идиллія Благо Лотоса [Идиллия Белого Лотоса]

Она обняла меня рукой и привлекла къ себ. Тутъ я вдругъ сбратилъ вниманіе на темное одяніе, которое она носила; оно не было сдлано изъ полотна, не изъ сукна; я замтилъ, что оно было… живое. Оно состояло изъ переплетавшихся между собою и висвшихъ вокругъ ея тла змй, которыя издали произвели на меня впечатлніе мягкихъ складокъ изящно задрапированной одежды. При этомъ вид ужасъ овладлъ мною: я сдлалъ усиліе, чтобы убжать отъ нея, и не могъ; хотлъ крикнуть и не издалъ ни малйшаго звука… Она снова засмялась; на этотъ разъ смхъ ея звучалъ рзко. Я продолжалъ смотрть на нее; но все уже измнилось: платье опять стало темнымъ, но ужъ не было живымъ. Я стоялъ въ изумленіи, затаивъ дыханіе и похолодвъ отъ страха. Она подняла руку — другая все еще лежала на мн — и поднесла ее къ моему лбу: я сразу почувствовалъ себя умиротвореннымъ и счастливымъ, — страха, какъ не бывало! Глаза мои закрылись, но я продолжалъ все видть; я былъ въ полномъ сознаніи, но мн не хотлось шевелить ни однимъ суставомъ… Она встала съ мста, взяла меня на руки и посадила на то самое каменное сиднье, которое сама занимала передъ тмъ. Голова моя откинулась назадъ и коснулась каменной стны, поднимавшейся позади меня; я сидлъ тихо, молча, но при этомъ все видлъ. Она выпрямилась во весь ростъ и вытянула руки высоко надъ своей головой. Тутъ я вторично увидлъ змй, которыя казались полны силъ и жизни; при этомъ я замтилъ, что он не только служили ей одеждой, но еще окружали ея голову, только я не могъ-бы тогда сказать, составляли-ли он ея волосы, или-же были въ нихъ. Вытянувши руки надъ головой, она ударила въ ладоши; ужасныя животныя сплелись и повисли у нея на рукахъ. Но я не испугался: казалось, страхъ меня навсегда оставилъ.

Вдругъ я ясно почувствовалъ присутствіе посторонняго лица въ святилищ, и, дйствительно, у входа во внутреннюю пещеру стоялъ Агмахдъ. Я съ удивленіемъ посмотрлъ на него: его лицо было такъ-же невозмутимо, какъ если-бы онъ былъ слпой. Вдругъ, мн стало ясно, что это на самомъ дл такъ; я понялъ, что онъ ничего не видлъ: ни виднія, ни этого свта, ни меня самого…

Она не то повернулась ко мн, не то наклонилась надо мной… Я могъ видть ея лицо и глаза, прямо смотрвшіе на мои. Никакого движенія, кром этого, она не сдлала. Острый взглядъ ея стальныхъ глазъ не внушалъ мн больше страха, а только держалъ меня, какъ въ тискахъ. Въ то время, какъ я глядлъ на нее, я замтилъ, что зми преобразились и пропали, обратившись въ длинныя, извилистыя складки гибкаго одянія блестящаго цвта, головы ихъ со страшными глазами превратились въ группы розъ, напоминавшія звзды; и роскошный, сильный ароматъ розъ, наполнилъ Святая Святыхъ.

На устахъ Агмахда появилась улыбка.

— Царица моя — здсь, — промолвилъ онъ.

— Твоя царица — здсь — отозвался я безсознательно и только тогда сообразилъ, что говорю, когда услыхалъ собственный голосъ. Она ждетъ, чтобы ты ей сказалъ, чего желаешь.

— Опиши мн ея одежду.

— Она сверкаетъ и переливается, а на плечахъ у Царицы — розы.

— Мн не надо наслажденій: душа моя пресыщена ими. Я прошу власти.

До сихъ поръ устремленные на меня глаза женщины подсказывали мн слова; теперь я услыхалъ ея голосъ.

— Въ храм? — спросила она.

И снова я повторилъ за ней ея вопросъ, не сознавая этого, пока не уловилъ звука своего голоса.

— Нтъ, — надменно отвтилъ Агмахдъ. — Я хочу выйти изъ этихъ стнъ, чтобы общаться съ людьми, и вн его и надъ ними творить свою волю. Я прошу, чтобы мн была дана возможность добиться этого. Такое общаніе было мн дано, но осталось до сихъ поръ не исполненнымъ.

— А это потому, что у тебя все не хватало мужества и силы добиться его осуществленія.

— Теперь, ни въ томъ, ни въ другомъ у меня больше нтъ недостатка, — возразилъ жрецъ, и въ первый разъ за все время моего съ нимъ знакомства я отмтилъ на его лиц выраженіе страсти.

— Такъ произнеси-же роковыя слова, — приказала она.

Онъ измнился въ лиц; въ теченіе нсколькихъ короткихъ мгновеній онъ стоялъ тихо, неподвижно; затмъ лицо его окаменло, отъ него повяло холодомъ, какъ отъ бездушнаго истукана; наконецъ, онъ произнесъ медленно, рзко отчеканивая слова, которыя, казалось, застывали неподвижно въ воздух.

— Я отрекаюсь и отказываюсь отъ того, что длаетъ меня человкомъ.

— Хорошо! — Но прибавила она: — ты не сможешь ничего достигнуть, пока будешь одинъ; ты долженъ, поэтому, привести ко мн другихъ, подобныхъ теб: безстрашныхъ и готовыхъ все познать. У меня должно быть двнадцать преданныхъ слугъ, связанныхъ клятвой. Доставь ихъ мн, и твое желаніе исполнится.

— А они будутъ равны мн — спросилъ Агмахдъ.

— По сил желанія и по мужеству вы вс должны быть равны, но не по степени власти, такъ какъ у всхъ будутъ разныя желанія, ибо только тогда служеніе ихъ можетъ быть мн угодно.

Наступила пауза; затмъ жрецъ сказалъ:

— Повинуюсь Цариц. Но въ этомъ трудномъ дл мн должна быть оказана помощь. Чмъ мн ихъ соблазнять?