Читаем Идзуми Сикибу. Собрание стихотворений. Дневник полностью

А разве ты самВсегда во всем подчиняешьсяВелениям сердца?Поразмысли об этом, тогдаИ меня, быть может, поймешь.

Один человек, тайно меня посещавший, на пятый день пятой луны[58] — не знаю, что уж там пришло ему в голову, — покинул меня уже после того, как совсем рассвело, а потом прислал письмо, в котором были такие слова: «Я рад, что сегодня всем стало ясно…» Вот как я ответила:

Пусть и рискнулТы ко мне заглянуть случайно,Люди станут коситься.—«Уж не успел ли он корниВ доме ее пустить?»

Человек, который время от времени писал ко мне, на восьмую луну прислал письмо, в котором были такие слова: «Роса на моих рукавах. Я ответила:

Что делать — осень…Печалей людских не ведаютЛистья мисканта,Но взгляни, и они пониклиПод тяжестью хладной росы.

Обидевшись на возлюбленного…

У горных вершин,Где отступают мыслиО грядущих разладах,Даже здесь разрастается лесБесконечных людских стенаний.

Однажды, когда я беседовала с одним человеком, ко мне пришел еще один, а утром, после того как они оба ушли, я отправила им такую песню…

Эта луна,Неприкаянно одинокаяВ небе пустынном,Вдруг беспощадным светомОзарила мою судьбу.

Однажды, когда я была забыта Ясумасой[59], меня посетил Канэфуса…[60]

Тайком от людейПечалиться и вздыхать —Как это привычно!Ведь расставаться с цветамиПриходится каждой весной.

Мы давно не встречались с принцем Ацумити, но однажды осенью он вспомнил обо мне и приехал…[61]

Когда бы тебяЯ ждала, то, верно, страдала быИменно так…Но кто бы мог ожидать,Что в этот осенний вечер…

Человеку, который, порвав со мной, перестал навещать меня…

Но ведь сердце осталось,Сердце, полное жгучей обиды.Так почемуНе приходишь, будто о томИ знать ничего не желаешь…

Однажды в дни восьмой луны один человек, зайдя ко мне, забыл у меня веер, на котором были нарисованы листья бамбука, покрытые росой. Через некоторое время я вернула ему веер, а с ним такую песню…

Ты так быстро ушел —На рассвете, едва пробудившись.Даже эта роса,Окропившая листья бамбука,Дольше в доме моем задержалась.

Человек, который долго не навещал меня, вдруг прислал привязанное к ветке ямабуки письмо, в котором были такие слова: «Простите мне столь долгое молчание»…

Тебя вовсе не жду,Но если скажу: «Прощаю»,Ужели придешь?Ужели сорвать решишьсяПышный цветок ямабуки?[62]

Узнав, что тот же самый человек вернулся в столицу, привязала к тому же самому цветку и отправила…

Уныло вздыхая,Думы свои устремляюК цветам ямабуки,Как они там, одинокие,Цветут в далеком Идэ?[63]
Перейти на страницу:

Все книги серии Японская классическая библиотека

Сарасина никки. Одинокая луна в Сарасина
Сарасина никки. Одинокая луна в Сарасина

Это личный дневник дочери аристократа и сановника Сугавара-но Такасуэ написанный ею без малого тысячу лет назад. В нем уместилось почти сорок лет жизни — привязанности и утраты, замужество и дети, придворная служба и паломничество в отдалённые храмы. Можно было бы сказать, что вся её жизнь проходит перед нами в этих мемуарах, но мы не знаем, когда умерла Дочь Такасуэ. Возможно, после окончания дневника (ей уже было за пятьдесят) она удалилась в тихую горную обитель и там окончила дни в молитве, уповая на милость будды Амиды, который на склоне лет явился ей в видении.Дневник «Сарасина никки» рисует образ робкой и нелюдимой мечтательницы, которая «влюблялась в обманы», представляла себя героиней романа, нередко грезила наяву, а сны хранила в памяти не менее бережно, чем впечатления реальной жизни. К счастью, этот одинокий голос не угас в веках, не затерялся в хоре, и по сей день звучит печально, искренне и чисто.

Дочь Сугавара-но Такасуэ , Никки Сарасина

Древневосточная литература / Древние книги

Похожие книги

История Железной империи
История Железной империи

В книге впервые публикуется русский перевод маньчжурского варианта династийной хроники «Ляо ши» — «Дайляо гуруни судури» — результат многолетней работы специальной комиссии при дворе последнего государя монгольской династии Юань Тогон-Темура. «История Великой империи Ляо» — фундаментальный источник по средневековой истории народов Дальнего Востока, Центральной и Средней Азии, который перевела и снабдила комментариями Л. В. Тюрюмина. Это более чем трехвековое (307 лет) жизнеописание четырнадцати киданьских ханов, начиная с «высочайшего» Тайцзу династии Великая Ляо и до последнего представителя поколения Елюй Даши династии Западная Ляо. Издание включает также историко-культурные очерки «Западные кидани» и «Краткий очерк истории изучения киданей» Г. Г. Пикова и В. Е. Ларичева. Не менее интересную часть тома составляют впервые публикуемые труды русских востоковедов XIX в. — М. Н. Суровцова и М. Д. Храповицкого, а также посвященные им биографический очерк Г. Г. Пикова. «О владычестве киданей в Средней Азии» М. Н. Суровцова — это первое в русском востоковедении монографическое исследование по истории киданей. «Записки о народе Ляо» М. Д. Храповицкого освещают основополагающие и дискуссионные вопросы ранней истории киданей.

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература
Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Сказание о Юэ Фэе. Том 2

Роман о национальном герое Китая эпохи Сун (X–XIII вв.) Юэ Фэе. Автор произведения — Цянь Цай, живший в конце XVII — начале XVIII века, проанализировал все предшествующие сказания о полководце-патриоте и объединил их в одно повествование. Юэ Фэй родился в бедной семье, но судьба сложилась так, что благодаря своим талантам он сумел получить воинское образование и возглавить освободительную армию, а благодаря душевным качествам — благородству, верности, любви к людям — стать героем, известным и уважаемым в народе. Враги говорили о нем: «Легко отодвинуть гору, трудно отодвинуть войско Юэ Фэя». Образ полководца-освободителя навеки запечатлелся в сердцах китайского народа, став символом честности и мужества. Произведение Цянь Цая дополнило золотую серию китайского классического романа, достойно встав в один ряд с такими шедеврами как «Речные заводи», «Троецарствие», «Путешествие на Запад».

Цай Цянь , Цянь Цай

Древневосточная литература / Древние книги