Иерусалим. Биография

Новый европейский национализм неизбежно усугубил расовую враждебность к этому вненациональному и космополитическому народу. Но тот же самый национализм, наряду со свободами, завоеванными Французской революцией, вдохновил и евреев. Император Наполеон и американский президент Джон Адамс, польские и итальянские националисты, протестанты-сионисты в Америке и Британии — все они верили в возвращение евреев в Иерусалим. Но пионерами сионистского движения стали несколько ортодоксальных раввинов, для которых возвращение было одним из условий исполнения их мессианских ожиданий. В 1836 году прусский раввин-ашкеназ Цви Хирш Калишер обратился к Ротшильдам и Монтефиоре, предложив им финансировать строительство еврейского государства, а позднее написал книгу «Стремление к Сиону». После дамасского «кровавого навета» Иехуда Хай Алкалай, раввин сефардов Сараево, предложил евреям, живущим в исламском мире, избирать себе вождей и выкупать землю в Палестине. В 1862 году Мозес Гесс, соратник Карла Маркса, предсказал, что национализм приведет к расовому антисемитизму. В своей работе «Рим и Иерусалим: исследование еврейского национализма» он предлагал создание еврейского социалистического общества в Палестине. Однако решающую роль сыграли погромы в России.

«Евреям необходимо стать нацией», — такой тезис выдвигал одесский врач Леон Пинскер в брошюре «Автоэмансипация. Призыв русского еврея к соплеменникам» в то же самое время, когда писал Герцль. Он призывал новое движение «Ховевей Цион» («Любящие Сион»), объединившее разрозненные сионистские кружки в России, создавать сельскохозяйственные поселения в Палестине. Многие из сионистов были светскими, неверующими евреями, однако, объяснял молодой религиозный сионист Хаим Вейцман, «наше еврейство и наш сионизм тождественны»[238]. В 1878 году палестинские евреи основали в прибрежной долине поселение Петах-Тиква («Врата Надежды»). Теперь уже и Ротшильды в лице французского барона Эдмона начали субсидировать сельскохозяйственные поселения для иммигрантов из России (например, Ришон-ле-Цион, «Первый в Сионе»). В общей сложности барон пожертвовал поистине царскую сумму — 6,6 млн. фунтов стерлингов. Как и Монтефиоре, он пытался выкупить Западную стену в Иерусалиме. В 1887 году муфтий Мустафа аль-Хусейни уже почти даже одобрил сделку, но в конечном итоге все сорвалось. Свою попытку предпринял и Ротшильд в 1897 году, но и на этот раз Хусейни, шейх аль-Харам остался глух к его убеждениям.

Еще в 1883 году, задолго до появления книги Герцля, с первой волной алии в Палестину прибыло 25 тыс. евреев, большинство из них из России. Но в Святую землю приезжали и евреи из других стран. В 1870-е годы хлынули евреи из Персии, а в 1880-е годы — из Йемена. Новопоселенцы старались жить обособленно, собственными общинами: евреи из Бухары, включая старинную династию ювелиров Мусаевых, основали свой Бухарский квартал с регулярной, прямоугольно-сетчатой планировкой и особняками в псевдоготическом либо неоренессансном, а иногда и в мавританском стиле — в напоминание об архитектуре среднеазиатских городов.

В августе 1897 года по инициативе Герцля в Базеле был созван Первый сионистский конгресс, по окончании которого он записал в дневнике: «L’état c’est moi. В Базеле я заложил основы еврейского государства. Если бы я заявил об этом сегодня, ответом был бы громкий смех. Возможно, через пять лет и определенно через пятьдесят это наверняка признают все». Так и случилось: он ошибся лишь на год. Герцль стал новым типом политика и публициста, колесившим по железным дорогам Европы, чтобы ходатайствовать за евреев перед королями, отстаивать их интересы перед министрами и склонять к действиям баронов. Его неуемная энергия истощала его и без того слабое сердце, из-за чего он мог умереть в любую минуту.

Герцль верил в сионизм — но построенный не снизу, руками поселенцев, а пожалованный императорами и финансируемый плутократами. Ротшильды и Монтефиоре поначалу относились к движению пренебрежительно. Но первые сионистские конгрессы украшал своим присутствием Фрэнсис Монтефиоре, племянник Мозеса, «несколько никчемный английский джентльмен», носивший «белые перчатки в разгар летней швейцарской жары потому, что ему приходилось пожимать слишком много рук». Однако Герцлю нужна была поддержка по-настоящему влиятельного человека — для ходатайства перед султаном. Он с самого начала считал, что его еврейское государство будет немецкоговорящим, и потому обратился к образцу современного монарха — германскому кайзеру.

Вильгельм II как раз в те годы задумал совершить путешествие на Восток: встретиться с султаном, посетить Иерусалим и освятить там новую церковь, построенную вблизи Гроба Господня на участке земли, подаренном его отцу, кайзеру Фридриху. Но на самом деле за этими планами скрывалось большее: он гордился своими успехами в восточной дипломатии и видел себя протестантским пилигримом к святым местам. И самое главное: он намеревался предложить османам протекцию Германии, чтобы ослабить влияние Британии.