Иерусалим. Биография

Как бы там ни было, кайзер предложил сионистский план Абдул-Хамиду. Султан безоговорочно отверг его, сказав затем своей дочери: «Евреи могут сэкономить свои миллионы. Когда наша империя будет разделена, они, вероятно, получат Палестину задаром. Но она будет разделена только через мой труп». Между тем Вильгельм, к этому времени уже ослепленный величием ислама, потерял к Герцлю всякий интерес.

29 октября 1898 года в три часа пополудни кайзер въехал в Иерусалим через пролом, специально сделанный для его экипажа в стене рядом с Яффскими воротами.

Кайзер и Герцль: последний крестоносец и первый сионист

Кайзер был облачен в белый костюм и длинную, в пол, накидку в виде мантии, расшитую золотыми нитями и ослепительно сверкавшую на солнце. Она крепилась к остроконечному шлему, украшенному отполированным до глянца золотым орлом. Вильгельма сопровождала кавалькада огромных прусских гусар в стальных шлемах, вздымавших стяги в стиле крестоносцев, и вооруженных пиками султанских уланов, в красных камзолах, синих шароварах и зеленых тюрбанах. Императрица в шелковом платье с орденской лентой и в соломенной шляпке следовала за супругом в карете с двумя фрейлинами.

Герцль наблюдал за спектаклем, который разыгрывал кайзер, из отеля, переполненного немецкими офицерами. Кайзер понимал, что Иерусалим — идеальная сцена для легитимизации его лишь недавно выкованной империи. Но ему не удалось впечатлить всех поголовно: вдовствующая российская императрица Мария Федоровна сочла его спектакль «безвкусным, совершенно нелепым, отталкивающим!» Кайзер первым из глав государств включил в свою свиту официального фотографа. Форма крестоносца и сонм фотографов демонстрировали, по словам принца Эйленбургского, его «две совершенно разные натуры — рыцарскую, напоминавшую о славных летах Средневековья, и подчернуто современную».

Толпы людей, как сообщали репортеры The New York Times, были «одеты в праздничные костюмы: горожане с белыми тюрбанами на голове — в яркие полосатые кители, жены турецких армейских офицеров — в цветастые шелковые платья до пят, зажиточные крестьяне — в красные кафтаны». На ногах бедуинов в куфиях, гарцевавших на прекрасных боевых скакунах, алели большие неуклюжие башмаки, а под их рубахами-галабиями, перепоясанными кожаными ремнями, скрывались целые арсеналы оружия. Их шейхи держали в руках копья с наконечниками, украшенными страусовыми перьями.

У еврейской триумфальной арки главный раввин сефардов, бородатый старец в белом кафтане и синем тюрбане, и другой раввин, ашкеназский, преподнесли Вильгельму в дар экземпляр Торы. Затем кайзера приветствовал мэр города Ясин аль-Халиди, облаченный в царственную пурпурную мантию и тюрбан с золотым обручем. Около Башни Давида Вильгельм вышел из кареты, и далее они с императрицей проследовали пешком. Толпу разогнали из страха перед покушениями анархистов (жертвой одного из них незадолго до этого стала императрица Австрии Елизавета Баварская). Когда патриархи во всем блеске своих инкрустированных драгоценными камнями регалий показывали кайзеру Гроб Господень, сердце его забилось «быстрее и чаще», ведь он шел по следам Иисуса.

Пока Герцль ожидал приглашения и осматривал город, кайзер поприсутствовал на освящении церкви Христа Искупителя с башней в романском стиле. В проектировании здания император принимал личное участие, «с особой тщательностью и любовью». При посещении Храмовой горы кайзер — еще один археолог-энтузиаст — попросил муфтия разрешить здесь раскопки, но тот вежливо отклонил просьбу высокого гостя.

2 ноября Герцлю наконец была назначена аудиенция. Пятеро сионистов настолько нервничали, что один из них предложил принять успокаивающие капли. Одетые сообразно случаю во фраки с белыми бабочками, с цилиндрами на головах, они прибыли в лагерь кайзера севернее Дамасских ворот. Это был роскошный стан Томаса Кука с 230 палатками, которые доставили на место на 120 повозках, запряженных 1300 лошадьми и управлявшимися сотней возничих и 600 кучерами; императорскую чету обслуживали 12 поваров и 60 официантов. Охранял лагерь османский полк. Это был, как свидетельствовал организатор путешествия Джон Мейсон Кук, «самый большой отряд, отправленный в Иерусалим со времен крестоносцев. Мы оставили всю страну без коней и повозок и почти без продуктов». Английский журнал «Панч» назвал Вильгельма «крестоносцем от Кука».

Герцль застал кайзера позирующим в «серой колониальной форме, шлеме, коричневых перчатках и со стеком в руке». Сионист приблизился, «остановился и поклонился. Вильгельм приветливо протянул ему руку, а затем заявил назидательным тоном: „Эта земля нуждается в воде и тени. Здесь всем найдется место. Идея вашего движения довольно здравая“». Когда Герцль пояснил ему, что провести воду — задача осуществимая, но дорогая, кайзер ответил: «Что ж, у вас денег много, больше, чем у всех нас». Герцль заговорил о современном Иерусалиме, но Вильгельм прервал встречу, «не сказав ни да, ни нет».