Иерусалим. Биография

Вазиф Джавгарийе начал учиться игре на арабской лютне, или уде, еще мальчиком. Очень скоро он стяжал себе славу лучшего лютниста в городе, жившем музыкой: эта слава открыла ему доступ во все дома — и бедные, и богатые. Родившийся в 1897 году, сын уважаемого члена городского совета, принадлежавшего к греческой православной церкви и приближенного к Семействам, Вазиф был от природы необыкновенно артистичным. Отданный в обучение к цирюльнику, он вскоре решился нарушить родительскую волю и стать музыкантом. Наблюдая за всем, что случалось в городе, и зная в нем всех без исключения — от иерусалимских вельмож и турецких пашей до египетских певцов, куривших гашиш музыкантов и самых разных еврейских девиц, Вазиф с семи лет начал вести дневник — один из шедевров иерусалимской литературы[242].

Когда Вазиф только приступил к написанию дневника, его отец все еще добирался на работу на белом осле. Но Вазиф уже видел первое транспортное средство без конной тяги: автомобиль «Форд», на котором ездил по Яффскому шоссе один из американских колонистов. Привычный к жизни без электричества, юный музыкант, однако, очень быстро полюбил кинематограф в Русском подворье («плата — один турецкий бишлик на входе»).

Синтез культур был Вазифу по душе. Христианин, ходивший в английскую школу при монастыре Св. Георгия, он изучал Коран и с удовольствием участвовал в пикниках на Храмовой горе. Считая евреев-сефардов «яхуд, авлад араб» («евреями, сынами арабов»), он надевал маскарадный костюм к еврейскому празднику Пурим и разделял с ними ежегодную праздничную трапезу у гробницы Симона Праведника, во время которой он, под аккомпанемент своего уда и тамбурина, пел андалузские песни. А в доме одного еврея-портного в квартале Монтефиоре он исполнял еврейскую версию хорошо известной арабской песни, аккомпанируя хору ашкеназов.

В 1908 году иерусалимляне отпраздновали победу революции младотурков, низвергнувшей тирана Абдул-Хамида и его тайную полицию. Младотурки — политическая партия «Единение и прогресс» — восстановили конституцию 1876 года и объявили парламентские выборы. Преисполненный воодушевления Альберт Антеби — местный предприниматель, которого друзья звали Еврейским пашой, а враги — Маленьким Иродом, бесплатно раздал веселившейся у Яффских ворот толпе сотни караваев хлеба. Детвора на улицах города разыгрывала сцены восстания младотурков.

Арабы поверили, что наконец-то освободятся от османского деспотизма. Первые арабские националисты не представляли себе четко, какое государство они хотят иметь: с центром в Аравии или в Большой Сирии. Но ливанский писатель Наджиб Азури уже подметил, что националистические устремления арабов и евреев кристаллизовались одновременно, и их столкновение стало неизбежным. Депутатами Стамбульского парламента от Иерусалима были избраны члены знатных семейств — Отман аль-Хусейни и племянник Юсуфа аль-Халиди Рухи — литературовед, просветитель и политический деятель. Став в Стамбуле заместителем спикера парламента, Рухи Халиди использовал свое положение, чтобы бороться против сионизма и покупки евреями земельных участков.

Богатевшие иерусалимские кланы процветали. Их сыновья обучались с Вазифом в английской школе при монастыре Св. Георгия, дочери — в школе Хусейни для девочек. Женщины теперь носили и привычные арабские одеяния, и европейские платья. Британские школы принесли в Иерусалим футбол: матч проводился каждую субботу после полудня на поле за воротами Ирода. Особенно увлекались новой игрой мальчики Хусейни, некоторые из них играли прямо в своих фесках. До Первой мировой войны Вазиф еще ходил в школу, но уже вел богемную двойную жизнь. Он играл на своем уде, слыл надежным посредником в сомнительных делах и устраивал застолья, а возможно, служил и сводником для кланов, которые теперь жили за стенами Старого города в своих новых особняках в районе Шейх-Джаррах. Время от времени знатные горожане арендовали odah, небольшие квартиры для игры в карты или для любовниц, и нередко отдавали запасные ключи от них Вазифу. Покровитель Вазифа, сын мэра Хусейн Эфенди аль-Хусейни, снимал на Яффском шоссе odah для своей самой услужливой содержанки по имени Персефона — эта предприимчивая обольстительница полугреческого-полуалбанского происхождения в свободное время занималась торговлей скотом и лекарственным тимьяновым маслом под собственным брендом. Персефона любила петь, и аккомпанировал ей на лютне наш Вазиф. Хусейни, став в 1909 году мэром Иерусалима, женился на ней.