Иерусалим, Владикавказ и Москва в биографии и творчестве М. А. Булгакова

25 (12) июля. +15°. В 10½ ч. из Музея отправился в Музей изящных искусств, где состоялось заседание по вопросу о передаче всего собрания монет музея в СФА (по-видимому, по интригам Сосновского), председатель заседания директор Этингоф очень ловко разоблачил Сосновского, указав ему, что та бумага, которая была предъявлена от СФА, и такая же получена Музеем изобразительных искусств, не может быть принята в расчет, и уничтожить нумизматический отдел может только нарком; Сосновский должен был удалиться, как мне показалось, сконфуженный. На заседании был Соловей, с которым я прошелся по всему музею, осмотрели выставку художника Яковлева очень хорошего рисовальщика, по-моему, талантливого художника, но со вкусом не в моем духе[755].

Одновременно Б. Е. Этингоф оставался членом президиума совета РТО и членом фракции ВКП (б) РТО, одним из основателей которого он и являлся[756]. 10 апреля 1933 г. Государственный музей изобразительных искусств в лице директора Б. Е. Этингофа заключил соглашение с Театральным обществом РСФСР по поводу использования конференционного зала, ТО ввело двух своих представителей в худсовет по руководству зала, внесло средства на счет музея, и был заключен договор на проведение 18 вечеров на протяжении 1933—1934 гг.[757]. Для этого библиотека была выселена из Белого зала в подвал, что и дало возможность устраивать музыкальные и театральные вечера (ил. 53)[758]. Эта реорганизация явилась частью преобразований новой экспозиции. Об этом и о том, как она могла отразиться в творчестве М. А. Булгакова, пойдет речь в четвертой части.

3. 1930-е годы, Федерация объединений советских писателей (ФОСП) и издательство «Федерация»

ФОСП

В анкете от ноября 1930 г. и в автобиографии Б. Е. Этингоф называет себя не только зам. председателя Главискусства, но и членом правления издательства «Федерация», а также членом бюро фракции Федерации объединений советских писателей (ФОСП)[759]. Именно в рамках ФОСП происходило преобразование и слияние крупных и мелких писательских организаций, которые в 1930—1931 гг. постепенно входили в ее состав. Среди них ведущее место принадлежало ВОАППу (Всесоюзному объединению ассоциаций пролетарских писателей), ядром которой был РАПП. Кроме ВОАППа, в ФОСП вошли в результате ВОКП (Всероссийское общество крестьянских писателей), ВССП (Всероссийский союз советских писателей), ЛЕФ (Ассоциация работников левого фронта), Перевал, Кузница и проч. Этими поглощениями также занимался Б. Е. Этингоф, что было прямо связано с деятельностью его комиссии в Главискусстве:

27 апреля 1930 года <…> О вхождении драматургов и других членов Об-ва [Всероскомдрама] в Федерацию <…> Поручить т. Тронину и т. Файко срочно войти в переговоры с ФОСП[760].

Печатным органом ФОСП стала «Литературная газета», начавшая выходить в апреле 1929 г.[761] В том же году (7 февраля) было принято решение передать ФОСП и Дом Герцена, ранее принадлежавший ВССП[762]. Тем самым и газета, и клуб писателей оказались в ведении Б. Е. Этингофа.

ФОСП давала рекомендации ВОКС (Всесоюзному обществу культурной связи) по поводу распространения книг за границей. Примечательно, что при выборе публикаций всплывало имя М. А. Булгакова, его книги не рекомендовали, но именно ему отдавалось предпочтение для продажи иностранцам:

2 ноября 1930 г. Песис. Теперь о рекомендательских списках. Мы это не практиковали, потому что это является слабым видом продвижения книги. Это такое лекарство, которое они не могут принять. Мы предлагаем им, например, Панферова, а они помечают Булгакова «Роковые яйца»[763].

Имя М. А. Булгакова всплывало на заседаниях писательских организаций, входивших в ФОСП обычно, по-прежнему, в качестве отрицательного примера: