Иерусалим, Владикавказ и Москва в биографии и творчестве М. А. Булгакова

Однако мы можем предполагать, что по крайней мере еще одним, третьим, прототипом в этой ситуации мог быть и Б. Е. Этингоф, который в начале 1920-х гг. занимал столь значительное положение в области советской цензуры и разрабатывал инструкцию для Главлита. К сожалению, у нас нет пока никаких достоверных данных о контактах М. А. Булгакова с Б. Е. Этингофом в 1920-е годы, но вполне естественно допустить, что писатель воспользовался старым и проверенным во Владикавказе знакомством при подготовке рукописи «Белой гвардии» к публикации и утверждению ее в Главлите. Кроме того, не только И. Г. Лежнев, но и Б. Е. Этингоф уезжает в середине 1920-х годов за границу – в Трапезунд.

Здесь можно отметить еще одну существенную деталь: описание внешности сатаны имеет явные семитские признаки (с властным носом, разметанными бровями и квадратным подбородком), что следует традиции образа оперного Мефистофеля, но также вполне соответствует чертам лица и И. Г. Лежнева, и Б. Е. Этингофа (ил. 54—56).

Обратимся теперь к облику главного сатаны – Воланда – в романе «Мастер и Маргарита», приведем основные пассажи, где дается его описание:

Росту был не маленького и не громадного, а просто высокого. Что касается зубов, то с левой стороны у него были платиновые коронки, а с правой – золотые. Он был в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма, туфлях. Серый берет он лихо заломил за ухо, под мышкой нес трость с черным набалдашником в виде головы пуделя. По виду – лет сорока с лишним. Рот какой-то кривой. Выбрит гладко. Брюнет. Правый глаз черный, левый – почему-то зеленый. Брови черные, но одна выше другой. Словом – иностранец[1101].

Два глаза уперлись Маргарите в лицо. Правый с золотою искрой на дне, сверлящий любого до дна души, и левый – пустой и черный, вроде как узкое игольное ухо, как вход в бездонный колодец всякой тьмы и теней. Лицо Воланда было скошено на сторону, правый угол рта оттянут книзу, на высоком облысевшем лбу были прорезаны глубокие, параллельные острым бровям морщины. Кожу на лице Воланда как будто бы навеки сжег загар[1102].

Положив острый подбородок на кулак, скорчившись на табурете и поджав одну ногу под себя, Воланд, не отрываясь, смотрел <…>[1103].

При этом во второй тетради романа 1928—1929 гг. говорится, что нос у Воланда был горбатый[1104]. Итак, попробуем по порядку описаний прокомментировать основные черты Воланда, упомянутые М. А. Булгаковым. Удивительным образом начинается описание с зубов и коронок, золотых и платиновых. Целая история с протезированием золотых зубов произошла с Б. Е. Этингофом в начале 1920-х годов (1923 г.?), и она повредила его карьере. Н. Б. Этингоф вспоминает:

Начались у него крупные неприятности по партийной линии, носившие характер организованной травли <…> раздули анекдотическое дело: Бориса обвинили в «буржуазном перерождении» из-за нескольких золотых зубов, которые вставил ему угодливый дантист за гроши. Ведь партработники тогда получали «партмаксимум», которого едва хватало на пропитание. – Золотые зубы у члена партии – позор! Несмотря на горячую защиту старых товарищей, травля длилась долго, чуть ли не целый год, и едва не закончилась исключением из партии. Было совершенно очевидно, что кто-то поддержал эту кампанию сверху[1105].

Г. А. Ельницкая вспоминала: