Игла и нить

Анна вспомнила, как в ту ночь, когда они ловили на крыше снежинки, она услышала какой-то шум. Хихиканье, настойчивое хихиканье, затем тяжелое дыхание, стук – будто что-то упало – и стон удовольствия. Девочка представила себе переплетенные тела Аттиса и Эффи, словно они были двумя частями единого целого. Выбросить этот образ из головы было довольно сложно.

– Пошли. Давай танцевать. – Эффи схватила Анну за руки и потащила на их импровизированный танцпол.

Когда Аттис вернулся домой – весь мокрый и гораздо более трезвый, – то увидел, как девушки, горланя срамные песни, пытаются засунуть кусок пиццы в тостер.

– Что здесь происходит? – спросил он.

– Мы хтели пдгреть пиццццу. Она остыла… – Эффи ткнула в нее пальцем.

Молодой человек с улыбкой подошел к ней, забрал нож из ее рук и заверил Эффи:

– Я ее подогрею.

После этого ребята принялись болтать, есть и смеяться. Они так и оставались на кухне до самого рассвета; только когда из-за крыш выглянуло солнце, они решили, что пришло время подняться наверх и лечь спать, – Эффи повела их в свою комнату. Здесь царил обычный беспорядок: черные стены увешаны постерами, на полу – куча одежды, косметики и украшений, над кроватью висит огромная волшебная картина, на которой был изображен какой-то цветовой хаос, двигающийся медленными гипнотическими волнами.

– ЛЕТО НАСТАЛО, – объявила Эффи, открывая жалюзи. Мягкий розовый свет поднимался из-за домов, смешиваясь с ночной мглой на небе. – Я обожаю солнце и снег и ненавижу все остальное. Давайте поколдуем? – С этими словами она повернулась к остальным, смерив их своим непреклонным взглядом.

Аттис снисходительно посмотрел на нее:

– Что ты задумала на сей раз?

Эффи прикусила губу.

– Магия крови.

– Нет, Эффи. Уже поздно…

– Но день еще не настал. Разве ты не чувствуешь, что на дворе все еще ночь? Мир затаился и ждет от нас колдовства!

– Я не думаю, что магия крови – это хорошая идея…

Не дав ему закончить, Эффи повернулась к Анне:

– Анна, ты ведь в деле? Кровь – это могущественный магический язык. Можно даже сказать, ключевой в магии любой ведьмы.

Анна почувствовала, как ее возбуждает энергия в глазах Эффи. Девочка посмотрела на Аттиса и поняла, что он ждет от нее отрицательного ответа. Однако она не хотела оправдывать его ожиданий. Не сегодня.

– Давай займемся магией крови.

Эффи издала победный вопль.

– Мы с Анной все равно займемся ею, Аттис. – Она вновь посмотрела на него. – Так что можешь либо присоединиться к нам, либо оставить нас в покое.

Молодой человек тяжело вздохнул:

– Ладно, я с вами. Раз уж вы обе решили сегодня окончательно сойти с ума.

– Подождите минутку. – И Эффи выскочила из комнаты.

Анна с Аттисом переглянулись.

– Я считал тебя самой разумной из нас, доктор Эверделл, – сказал он.

– Прости, что ввела тебя в заблуждение.

– Я все равно в это никогда по-настоящему не верил, – рассмеялся Аттис.

– Вероятно, мне собираются пустить кровь в ходе какого-то странного ритуала, подходящего к случаю? – спросила Анна.

– Надеюсь, что нет, хотя стопроцентной гарантии дать не могу. Эффи пьяна в стельку.

В этот момент в дверях возникла Эффи с ножом в руке.

– Эффи, ты ведь в курсе, что должна спросить разрешения, прежде чем брать мои вещи? – уточнил у нее Аттис.

– Ничего я никому не должна. – Эффи посмотрела на него, вздернув бровь, а затем приказала им обоим встать внутри круга, очерченного на полу. – Нам понадобится самое тонкое лезвие. – С этими словами она передала нож Аттису.

– Я бы посоветовал использовать безболезненное лезвие.

– Нет. Самое тонкое. Какой смысл в клятве на крови, если при этом не будет больно?

Аттис взмахнул ножом в воздухе, и из рукоятки появилось очень тонкое и очень острое лезвие. Его кончик блестел на свету.

– Отлично, а теперь давайте сядем. – Эффи расчистила для них место на полу, отбросив ногой кучу валявшейся там одежды. – Ладони положите в центр круга. Аттис, я хочу, чтобы ты вырезал символ власти на наших ладонях.

– Я бы предпочел не причинять вам вреда.

– Аттис… Разве мы похожи на тех, кто не сможет за себя постоять?

Анна пыталась выглядеть такой же уверенной в себе и сильной, как Эффи, хотя от слов «клятва на крови» и «вырезал» у нее голова шла кругом.

– Будет хуже, если вырезать его на наших ладонях попробую я, – пригрозила Эффи.

Аттис покачал головой и взял руку Эффи в свою. Лезвие было очень тонким, но когда молодой человек начал рисовать символ на ладони девушки, след, который оно оставляло, был еще тоньше – тонкий, как игла, как тень на поверхности ее руки, но достаточно глубокий, чтобы выступила кровь, – дерзкий, плавный и красивый символ. Эффи смотрела на него с жадностью и восторгом.

Затем Аттис взял руку Анны. Он провел лезвием по ее ладони так нежно, что девочка почувствовала лишь легкое жжение, – это было ничто по сравнению с наказаниями тети.

– Я вырежу символ на твоей ладони. – Эффи взяла нож и скопировала символ на ладонь Аттиса.

Анна побледнела, увидев выступившую кровь. Она была того же цвета, что и его губы, – темно-малинового.

– Почувствуй силу своей крови, – велела ей Эффи.