Игра Анук

– Он напал на нас с оружием! – прогремела гроза.

– Это из-за меня, он меня защищает! – твёрдо заявила Анук, удивляясь собственной смелости.

– А ты кто такая? – просвистел вихрь.

– Она игрок, – объяснил Ки, вскарабкиваясь снова на плечо к Анук и прицеливаясь в сторону голоса из рогатки.

– Игрок! – со смехом зарокотал гром. – Что ей здесь надо? Сюда никогда ещё не заходил ни один игрок.

– Она наверняка пустынный дух, – встрял третий голос, мокрый и холодный, голос грозы. – Встряхните-ка её как следует вверх ногами, вот увидите, у неё зеркало в кармане.

– А ещё обезьяна и лилипут! – хохотали гром и вихрь.

– Я шимпанзе, – слабо запротестовал Пан. – Требую, чтобы нас освободили!

Ветры плевать на него хотели. И продолжали свистеть, рокотать и хохотать. Анук показалось, что грохнула пушка. Ядро пролетело мимо башни, но ветры разозлились.

– Вышвырни её прочь из игры! – предложил весенний ветер, судя по всему, самый опасный из ветров. – Да подальше, чтобы она больше никогда…

– Стойте! – крикнул кто-то из-под самого шпиля.

Там на узком помосте, выходящем из стены башни, появилась седая голова. Показался старик со взъерошенными, как трава на газоне, волосами. Кожа почти такая же белая, как волосы, тёмные круги под глазами – похоже на мексиканский карнавальный грим или маску зомби.

– Опустите, – с усилием выговорил старик срывающимся голосом, ломким, как старая бумага.

Вихри не сразу его послушали, ему пришлось повторить свой приказ ещё раз и, кряхтя, но с самым строгим видом достать из кармана что-то вроде прозрачного кнута. Одежды его были такие же снежно-белые и походили на одеяние Пана. Может быть, он настоящий бедуин?

Ветры повиновались. Наверное, испугались кнута. Опустили Анук и её спутников на пол осторожно, будто незваные гости были сделаны из стекла.

– Спасибо, – поблагодарила Анук.

– Да не вопрос, обращайся, – отозвался Пан, пошатываясь. – Я могу быть очень грозным, если разгневаюсь по-настоящему.

Старик разглядывал гостей, перегнувшись через перила балкона.

– Вы что себе позволяете? – обратился старик к ветрам.

– Мы просто играем, – пророкотал гром, стараясь приглушить свой голос.

Старик скрипуче закашлялся, как будто у него в груди лязгали ржавые цепи.

– Это наши первые гости с тех пор, как существует игра, – его голос с каждым словом звучал жёстче и строже, – и мы не играем с ними, мы их приветствуем. Мне стыдно за вас.

Анук представила себе, как ветра и бури, словно побитые собаки, стоят, ссутулившись перед стариком.

Старик вынул из другого кармана красный мячик и взвесил его на ладони.

– Один час, – объявил он и подбросил мячик в воздух.

Мячик не упал, он стал двигаться в воздухе, как будто умел летать. Загрохотал гром, зарокотала гроза, подхватили другие вихри, отозвались ветра. Мячик плясал в воздухе, его подбрасывали невидимые руки. А потом исчез из виду.

– Спасибо, – снова поблагодарила Анук.

Старик кивнул. И вдруг упал в обморок. Анук поднялась вверх по маленькой лесенке и склонилась над стариком.

– Давайте просто исчезнем, – предложил Пан, пока девочка приводила старика в чувство. – Все эти ветра, бури, грозы… Если он не очнётся, они опять возьмутся за своё. И не уверен, что моих сил хватит, чтобы с ними совладать.

Анук и принц Ки не отвечали. В проходе, откуда появился старик, ступеньки вели вниз, и в конце лестницы начинался узкий коридор, который тянулся по спирали вдоль стен башни по кругу. Коридор вёл в комнату, куда Анук и её спутники отвели старика и уложили его на кровать. Вид у него был такой, словно он умирает.

– Ну, всё, сделали, что могли, – решил Пан, – теперь пора оставить его в покое. Всё, пошли.

Анук и Ки поглядели на него с укором, шимпанзе повесил голову и беспомощно кивнул:

– Ладно, остаёмся. Может, пираты могут ему помочь, у них своя медицина. Только не забывайте, что мы в игре. Время уходит. И его не нагнать.

А ведь Пан был прав. Игра, никуда от неё не деться. Надо продолжать. И выиграть. Но старик, казалось, мог в любой момент… Даже говорить не хочется. Он выглядел хуже, чем сама Анук, когда у неё каменеет сердце. Анук шлёпнула себя по лбу. Не надо обращаться к пиратам! У неё самой есть средство. Склизкие листья. Что сказал Джиннайя? Они помогают от всего. Отчего бы им не помочь старику? Анук развязала мешочек на поясе. Сколько нужно использовать сейчас? И сколько оставить для себя? Анук загребла пригоршню, почти половину всего содержимого мешочка, и задумчиво подержала листья в ладони.

– Не думаю, что он станет это жевать, – заметил Пан и приподнял одно веко старика.

Тот не реагировал. Он едва дышал.

– Да, дело дрянь, – сообщил Пан.

– Не налить ли ему чаю? – Ки спрыгнул с плеча Анук, подбежал к печке, которая вместе со шкафом, столом и кроватью составляла всю обстановку комнаты.