Игра Анук

Тень оказалась обезьяной с серебристо-серым мехом, который делал её почти незаметной на фоне скал и камней. Зверь ловко перепрыгивал с одного уступа на другой, элегантно и безо всяких усилий спускался вниз, в сторону Анук и Пана, как будто просто гулял по давно хоженому пути. Наконец, обезьяна добралась до такого крутого уступа, на котором даже она не смогла удержаться, и спрыгнула вниз, лёгкой походкой подошла к девочке и её проводнику и выпрямила стройный стан, весь покрытый густым мехом. На лице мех рос в виде окладистой бороды.

Обезьяна была ростом повыше Пана. Она принюхалась к Анук.

– Опять кто-то хочет отменить своё желание? – низким голосом произнёс зверь.

– Разумеется, макака, – ответил Пан и выпрямил спину, стараясь казаться выше ростом. – Как всегда.

Анук заметила, что ещё множество обезьян с удивительной быстротой спускаются вниз. Несколько дюжин зверей плотным кольцом окружили Анук и её проводника. Все они принюхивались, как гончие, взявшие след.

– Вовсе не как всегда, – возразил серебристо-серый вожак обезьян. – Что-то витает в воздухе, и мне это совсем не нравится.

Он пристально поглядел на Анук своими тёмно-карими, как бобы какао, глазами.

– Может, ты учуял подлог и обман? – заметила Анук, сжимая кулаки от ярости. – И…

– Да, и ещё твой страх, – подтвердил вожак, взял Анук за руку, принюхался и, тяжело дыша, стал изучать её ладонь.

Анук казалось, что она сдаёт экзамен.

– Ты боишься за своего друга, – шепнула рядом обезьяна-самка, у которой мех отливал золотом.

– И за малышку, – добавила молодая обезьяна позади Пана.

– Ты боишься последствий твоего жестокосердного желания, – заключил вожак и кивнул на вершину горы. – Если хочешь добраться туда – оставь страх здесь. Он тебя парализует. Наберись сил, они необходимы для восхождения.

– И откуда мне взять эти силы? – спросила Анук, не удивляясь тому, что эти обезьяны умеют видеть чувства других. В этой игре случаются и более диковинные вещи.

– А что ты умеешь? – лукаво улыбнулся серебряный зверь.

Анук смутилась. Что на это ответить?

– Что ты умеешь особенно хорошо? – уточнила самка с золотистым мехом.

«Отправлять родную сестру в дурацкую игру», – подумала Анук и задумалась.

– Всякий человек в чём-то особенно силён. Но иногда этот талант глубоко скрыт. Что-то такое, что человек умеет делать лучше всех прочих, – нашёптывала обезьяна.

– Мне тринадцать лет, – отозвалась Анук.

Что может уметь человек в тринадцать-то лет? В школе она училась неплохо, но речь же не об этом. Умеет быстро набирать сообщения на смартфоне, но и это вряд ли подойдёт.

– Возраст не имеет значения. Иные уже в детстве узнают свой талант, другие – позже. Но каждый человек может обнаружить в себе нечто особенное, стоит только внимательнее приглядеться. Вспомни о раундах, которые ты уже прошла. Они покажут тебе, кто ты такая. И на что ты способна.

Раунды игры? Анук постаралась вспомнить каждый свой шаг с того момента, как она в первый раз бросила кубик. И, похоже, кое-что обнаружила… Даже смешно сказать, честное слово. Тоже мне талант, велика ценность – она умела сочинять сказки.

– Я неплохо сочиняю истории, – прошелестела девочка, опасаясь, что обезьяны её засмеют.

Но никто не засмеялся. Наоборот – послышались возгласы одобрения.

– Великолепно! – воскликнул серебряный вожак. – Превосходно! Поскольку мы… – макака указал на всех своих сородичей, – …обожаем сказки и вообще всякие истории. Обезьяны рождены слушать и сочинять истории. У нас это в крови. А между тем наши истории очень многое могут сказать о нас, о том, кто мы и откуда. Они повествуют о таких местах и странах, до которых годы пути. Сказки помогают нам понять, отчего мир таков, каков он есть. И как сделать его лучше.

Анук в крайнем изумлении глядела на макаку. Ей всегда было немного совестно, что она так много времени уделяет сочинению сказок. Бесполезные фразы, которые всё равно никто никогда не прочтёт. Но теперь она посмотрела на свой талант совсем по-другому.

– Я так и хотел сказать, – подхватил Пан, но на него не обратили внимания.

Вожак улыбнулся и постучал себя по лбу.

– Без сказок обезьяны не умнее… – Он тайком указал на Пана. – Твой талант придаст тебе сил для восхождения на гору. Но не забудь свою отвагу. Она – в твоём заветном желании. Не в том, из-за которого ты попала сюда. Но в том, которое вернёт тебя домой.

Серебряный зверь снова принюхался.

– Ты была слишком самовлюблённой. Это делает нас слабыми. Но постепенно ты становишься самоотверженной. А это сделает тебя сильной.

Вожак обезьян заглянул Анук в глаза, и ей показалось, что взгляд его проник до самого её каменеющего сердца.

– Нам пора двигаться, – резко напомнил Пан. – Тёмный обманщик наверняка уже задумал какую-нибудь запрещённую пакость. А нам нужны доспехи, что лежат там, наверху. Иначе не победим. А это будет скверно.

– Ты тоже понемногу становишься самоотверженным, старый бананоед, – обратился вожак к шимпанзе. – Будет действительно ужасно, если игрок потерпит поражение.