Игра Анук

– Пока не могу объяснить, – признался Законодатель. – Он хочет победить. Любой ценой. Этого за все минувшие столетия ещё не случалось. И поверь мне, он давно бы добрался до цели, если бы мне в последнюю секунду не удалось вырвать из тетради с правилами несколько пустых страниц. Так я смог приписать тебе некоторые преимущества. Я ведь вижу всё, что происходит в игре, когда закрываю глаза.

Только теперь Анук заметила, какие странные глаза у человечка – разноцветные. Кажется, четырёх разных цветов. Зелёного, как лес, жёлтого, как пустыня, синего, как море, и серого, как горы. А ещё – белого, красного, фиолетового… и ещё множества оттенков, если хорошенько приглядеться.

– Спасибо, что помогли, – поблагодарила Анук, стараясь быть вежливой, хотя понятия не имела, о чём именно говорит Законодатель.

– Это Законодатель повесил в лесу пиратский флаг, – засмеялся Ки.

– Всего лишь небольшой порыв ветра в нужный момент, – объяснил Законодатель, – это не сложно. Даже не правило, а так, пометка на полях. Ещё совы и корневики… Пришлось их немного подтолкнуть, чтобы всё пошло в правильное русло.

– И совет верблюда – тоже ваша работа, – добавил Ки.

– Никогда не следует недооценивать верблюдов? – вспомнила Анук.

– Неплохо, правда? – спросил Законодатель. – И ведь получилось же. – Он заговорщицки подмигнул девочке. – И Джиннайя – тоже моя затея. Я сделал его в этой игре немного… щедрее обычного. Обычно он чертовски скуп в исполнении чужих желаний. И встречу с пиратами и назначение тебя членом команды тоже я… устроил. Ну, ещё эти короткие пути на островах… При этом ты сама заслужила эти преимущества, ты справилась. Использовала предоставленные тебе возможности. Вышло лучше, чем можно было ожидать. У тебя сердце – всем сердцам сердце! Это чудесно и ужасно, что ты здесь оказалась. Мы, как бы тебе объяснить, мы всё ещё в игре и в то же время уже нет.

Анук встала на ноги и оглядела пещеру. Ничего особенного.

– Что это за место? Как можно быть и в игре, и в то же время вне её?

Законодатель пожал плечами:

– Вот у леса есть сердце, и у игры есть сердце. Вот эта пещера. Здесь как бы склад реквизита, которым уже никто не пользуется, но расстаться с этими вещами я не в силах. Пространство за сценой, закулисье, если угодно. Кто выбывает из игры, как Ки, или проваливается, как ты, попадёт сюда. Как ни глупо, но теперь это наша тюрьма. И она сторожит эту тюрьму.

При упоминании некой «её» Ки помрачнел.

– Сова? – встревожилась Анук.

Те лесные совы всё ещё внушали ей страх.

– Нет, – Законодатель покачал головой, – она была первым противником в этой игре. Шедевр. – Он тревожно огляделся и понизил голос: – Лукавая, хитрая змея. Мне казалось, она – идеальный противник. Воплощение самых плохих качеств, самых низких пороков. Вспомни об Адаме, Еве и змее. Эта змея проявила себя как исключительно жестокий противник. Шкура прочная, как железо, зубы ядовитые, голова умная.

Законодатель сейчас выглядел довольно безумно.

– Несколько раундов игрок выживал лишь благодаря случаю, – продолжал Законодатель, – ибо змея была слишком хитра. Всегда находила лазейки в правилах. В конце концов, я был вынужден сослать её сюда. Но я…

Он печально улыбнулся и умолк.

– Вы не в силах её уничтожить, – догадалась Анук и по выражению лица Законодателя поняла, что угадала правильно. – А сами-то вы здесь что делаете? Да и ты? – обратилась она к принцу листовиков.

Ки уже успел снова забраться к Анук на плечо.

– Мы оба здесь в плену, – отвечал листовик и вкратце рассказал о том, что случилось с ним с тех пор, как закончился раунд в пустыне: как он попал на лодку к Тёмному Принцу и что ему удалось совершить. – В общем, прошёл я огонь, воду и медные трубы и вот оказался тут, в темнице, вместе с Законодателем.

– Огонь и воду… – повторила Анук и погладила Ки по серебристой голове. – Надо выбираться отсюда.

Откуда только взялась эта решимость, эта уверенность в себе. Но надо же победить в этой игре – ради Майи. Об ином исходе Анук и думать боялась.

– Отсюда можно выбраться? Если есть путь внутрь, значит…

– Разумеется, – перебил Законодатель. – Но мы бы давно ушли, если бы могли.

– Путь наружу перекрыт, так? – уточнила Анук.

– Не совсем, – ответил Ки. – Но…

Раздалось громкое шипение, как будто кто-то рубил воздух острым клинком. Ки умолк.

– Она, – произнёс Законодатель, и Анук стало страшно.

Шипение и свист раздавались из туннеля, что начинался из противоположного конца пещеры.

– От неё не уйти, она всегда догонит, – с гордостью заявил Законодатель. – Мой шедевр.

Тут зашипело и в другом туннеле.

– Здесь что… две змеи? – спросила Анук, стараясь унять дрожь в голосе.

– Лучше, – отозвался Законодатель.

Шипение в обоих туннелях стало громче, и две огромные змеиные головы появились из двух туннелей, разделённых каменным уступом, так что две змеи не видели друг друга. Анук отшатнулась. Даже в тусклом свете змей было хорошо видно. У одной чешуя была серебряная, у другой – золотая. У обеих из разверстой пасти мелькал раздвоенный язык, глаза пристально осматривали пещеру.