Игра Бессмертных

– Мне кажется, это не главный вопрос. Важнее другое – кто следующий? Остались колдуны, нечистые и боги.

– Ну, против богов он вряд ли пойдет.

– Или оставит их на потом, когда остальные окажутся не способны примкнуть к Громову по его просьбе. Или даже пойдет дальше, переманив верви на свою сторону и ударив по богам объединенными силами.

– Значит, либо Ягина, либо Лопастина. Давай думать, что он может сделать против них? Какие у них слабые места, какие бреши есть в наших вервях?

В кабинете повисла напряженная тишина. Алиса сидела, откинувшись на спинку кресла и покачивая ногой. А Дан чертил какие-то узоры на клочке бумаги, которая когда-то была неправильно написанным рапортом.

– С Лопастиной у него вообще не возникнет проблем, – медленно проговорила Алиса. – Помнишь, что сказала Ягина? Нечистые – самые малочисленные, к тому же люди их ненавидят, также из-за территорий у них с оборотнями натянутые отношения. Преступник может шантажировать Лопастину, например, угрозами о разглашении данных о каждом нечистом, скрывающемся под маской человека. Она пойдет на все, чтобы защитить своих собратьев.

– УСК, – внезапно сказал Драгунов. – УСК – одновременно сила и слабость Ягиной. Мы поддерживаем ее, но убери нас, и она останется одна.

Алиса вздрогнула, осознав, что он имеет в виду. Конечно, полностью убрать управление – задачка та еще, но все зависит от ресурсов. Впрочем, была у этой ситуации и другая сторона.

– Или наоборот. УСК также зависит от нее, как она от нас. Если преступник решит, например, похитить Ягину, этим он свяжет нам руки. Вот и удар по колдунам!

– Твою ж!..

Драгунов так сильно надавил на карандаш, что грифель с хрустом сломался.

– Черт! – снова выругался он.

Алиса смотрела на напарника и видела в его глазах отражение собственных эмоций: смятение, опасение и даже недоверие. Им самим не верилось в подобную версию, слишком грандиозной она была, но очень ладно звучала.

– Если мы правы, у нас очень мало времени, – взяла на себя ответственность вынести приговор Алиса. – И мы не знаем, кто из глав вервей следующая.

– Идем к Ягиной. Она должна обо всем этом узнать.

С мест они поднялись синхронно, одним резким и целенаправленным движением.

Финист

Финист рассеянно оглядывал праздничный зал, ни на чем и ни на ком подолгу не задерживая взгляда. Его окружали существа, к которым он привык, жил бок о бок уже не одно столетие, но никого из них он не мог бы назвать не то что родственной душой, даже другом.

По происхождению Финист был длаком, однако оборотническую сущность он потерял после того, как умер. Это было много столетий назад, и смерть пришла к нему подло и внезапно: Финист служил одному царевичу, но заключил сделку с Громовым, чтобы тот освободил его, а царевич, узнав об этом, убил длака.

Молодой сокол, больше всего на свете желая жить, согласился на предложение Громова о воскрешении в обмен на службу. С тех пор Финист был соглядатаем и защитником главы верви богов. Их связывала невидимая нить жизни, если бы что-то случилось с Громовым, сгинул бы и сам Финист.

Первые двести лет оборотень не жаловался и не осознавал, что с его существованием на самом деле не так. Лишь потом понял: он заперт в золотой клетке – подле богов, но сам он не бог. Сокол мог лишь купаться в отраженных лучах их славы. Громов наделил его потрясающими возможностями, но куда бы Финист ни полетел, его шею словно стягивала цепь приказов бога.

Вот Сирин, Алконост и Гамаюн – богини. Они тоже обращаются птицами, но их полет свободен и не скован кандалами чужих приказов. Они внезапно запели, и Финист усилием воли отгородил свое сознание от магии их песен. Она не действовала на богов, но ведь сокол богом не был.

Несколько раз к Финисту подходил официант с полным подносом напитков и закусок, но юноша его отсылал прочь. Длак не хотел есть, не хотел пить. Его печаль не утолит ни один напиток, а стремление к новому не насытит ни одно блюдо. Он на этом празднике лишь потому, что так велел Громов.

Финист откинулся на мягкую спинку дивана и закрыл глаза. Шум вокруг не мешал ему думать. Мысли текли потоком, концентрируясь вокруг недавних воспоминаний, те события произошли в похожей обстановке.

В тот вечер Финист по старой привычке пытался отвлечься в клубе, но ни танцы, ни общение с другими посетителями не радовали. Тогда он просто сел за стойку и даже не заметил, что к нему кто-то подошел. Лишь когда этот кто-то ткнул его в ребра, сокол подскочил от неожиданности. Сердце его радостно затрепетало при виде старого друга.

– Баюн!

– Привет, братец, – ухмыльнулся тот.

Перед Финистом стоял субтильный молодой человек, облаченный в черную рубашку и брюки. Одежда резко контрастировала с белой, как снег, кожей. Парень убрал со лба медную челку и слегка поклонился.

– Все гадал, узнаешь или нет? Давненько мы не виделись!

– Как не узнать! – голос Финиста звенел от радости и восторга.

Он схватил протянутую руку Баюна и, притянув его к себе, крепко по-дружески обнял. Тот ответил ему не менее горячим объятием.