Игра души

Приходит момент, когда жизнь обнимает тебя и все меняется, потому что ты можешь больше потерять, чем выиграть.

Они оставили меня одну на кресте, и спустя пару минут я услышала звук их удаляющихся мопедов. Через верхние окна доносился рокот океана. Огоньки свечей, расставленных по залу по две, пять или семь штук, танцевали в полутьме, отчего создавалось впечатление, что здание было охвачено пожаром. Капли краски стекали по моему лицу, и я почувствовала себя такой одинокой и беззащитной, что была в шаге от того, чтобы закричать и позвать на помощь.

Однако я вспомнила слова Итана. Если я закричу, то провалю испытание, а если так, то меня вполне может постичь участь Эллисон. Мне пришла в голову мысль, что, возможно, они не уехали, а завели моторы, поездили немного по округе и спрятались где-то поблизости, чтобы проверить, не стану ли я просить спасти меня.

Я решила беречь тишину как свое сокровище. Положение тела было жутко неудобным: я стояла почти на носочках на деревянной дощечке, прибитой под ногами, и с распростертыми по сторонам руками, привязанными к кресту полосками ткани. Я боялась, что потеряю равновесие и не смогу самостоятельно удержаться на доске. Не было никаких сомнений, что, если я соскользну, меня ждет смерть от удушья. Распятый на кресте человек умирает от недостатка воздуха: руки стягивают ребра кверху, и вес тела сжимает легкие в грудной клетке. С каждым вздохом человек устает все больше, дышать становится тяжелее, и начинается медленный, но неумолимый замкнутый круг асфиксии, пока легкие не откажут окончательно. Сейчас именно в этом заключался мой главный страх: упасть с дощечки и чувствовать, как жизнь постепенно покидает тело, пока я пытаюсь найти ответ на вопрос, который так и не смогла им задать… Что произошло с Джиной?

Я не знала, сколько времени должна провести там, чтобы испытание считалось пройденным, однако по мере того как проходили минуты, а затем и первый час, в голову начала закрадываться неизбежная мысль, что они никогда не вернутся за мной.

С каждым мгновением сил становилось все меньше. Я боролась с усталостью в лодыжках и запястьях, на которые приходился вес всего тела. Через некоторое время я закрыла глаза и увидела лица родителей: они улыбались, печально глядя на меня. Секунду спустя я представила, как маме сообщают о моей смерти на этом кресте. Меня охватило непреодолимое желание закричать. А что, если они не вернутся? А что, если Эллисон две недели с момента исчезновения провела на кресте? А что, если Итан был прав и мне прислали фотографию Джины именно для того, чтобы моя жизнь прервалась в этом самом месте?

Все начало сходиться. На конверте со снимком было написано маркером: «Хочешь поиграть?» И ради того, чтобы найти Джину, я, не задавая никаких вопросов, приняла их правила.

Чем больше я об этом думала, тем яснее осознавала, что мне не выбраться отсюда живой. Я подумала о Джиме, спросила себя, где бы он мог сейчас быть и найдет ли он меня, если вообще искал. Пока что я сомневалась, смогу ли снова посмотреть ему в глаза и не чувствовать себя виноватой в том, что мы вечно ходили вокруг да около. Может быть, смерть на кресте – лучшее, что могло со мной произойти. Возможно, это не ловушка, а путь. Возможно, это ощущение покинутости было как раз тем, чего добивались Вороны.

Вдруг из коридора, через который я зашла в зал, донесся звук приближающихся шагов. Я услышала хруст кирпичей, шорох гравия и новый всплеск волны. В проеме двери появился человек, одетый в черное. На его лице не было маски, и, увидев меня, он тут же истошно захохотал.

– Итан?!

От его веселого вида – будто мое нынешнее положение могло служить поводом для радости – по телу бежала дрожь.

– Мисс Триггс… Вы невероятны, – воскликнул он. – Невероятны!

– Итан, прошу тебя, сними меня отсюда. Я устала. Я больше не могу.

С восторженным выражением лица он подошел к подножию креста и вдруг скрестил руки и презрительно уставился на меня.

– Неужели это было так просто?

Он поднял руки к голове, будто не веря чему-то, и снова закатился смехом. Затем он покачал головой и фыркнул.

– Пожалуйста, Итан… Отвяжи меня.

Я не хотела в это верить. Я просто не могла в это поверить.

– А знаете, ведь я читал вашу книгу, – сказал он. – Меня восхитило то, что вы смогли рассказать о вашем изнасиловании, о том, какой потерянной вы себя чувствовали. Вы думали, что никто больше не сможет воспользоваться вами, чтобы причинить вред. Это было очень предсказуемо. Это было… Слишком просто, вам не кажется? Все это. Вы проглотили все мои наживки. – Он засмеялся. – Пожалуйста, не надо… Пожалуйста, будьте осторожны. Божьи Вороны опасны. Вороны…

И тут я все поняла.

– Ты один из них, – выдохнула я.

– Нет, мисс Триггс, – закричал он. – Я их создал! Дайте ребенку необходимые инструменты, и он станет состоятельным человеком. Много лет назад. Не понимая того. Все началось.

– Но… Почему?