Игра души

– Мирен!

Я обернулась и увидела Итана всего в пятидесяти метрах от меня. Я добралась до дороги, огибающей Форт Тилден рядом с парком Джакоб Риис. Мигающий свет многочисленных фонарей освещал мои тяжелые, все более усталые шаги. Я снова обернулась и заметила собственный кровавый след, который оставляла за собой, словно раненый зверь, готовый вот-вот умереть.

– На помощь! – вскрикнула я, зажимая живот рукой и чувствуя, как между ребер сочится кровь. – Держись, Мирен! – в отчаянии прошептала я сквозь зубы. – Держись, черт тебя возьми.

«Думай быстрей. Думай. Позови кого-нибудь. Зови на помощь, пока не стало слишком поздно».

Я почувствовала, как кровь толчками извергается из тела, словно душу укачало и вырвало на этом серпантине последнего пути. Это было ошибкой. Это конец.

Мне

не следовало

продолжать.

На улице не было никого, только его шаги преследовали меня. Его удлиненная светом фонарей тень то росла, то исчезала: большая, крошечная, огромная, невидимая, гигантская, эфемерная. Я потеряла его из виду. Где он?!

– На помощь! – кричу я снова в пустынную темную улицу, сообщницу моей смерти.

Телефона у меня не было, но даже если б был, никто не успел бы прийти мне на выручку. Никто не смог бы найти меня раньше, чем он. Кому бы я ни позвонила, взывая о помощи, этот кто-то нашел бы лишь труп тридцатипятилетней журналистки, душа которой так и не оттаяла от холода той ночи, когда в двадцать один год меня изнасиловали.

Свет фонарей всегда воскрешал в памяти ужас 1997 года: мои истошные рыдания в парке, вопль, тяжесть мужских тел, жестокое унижение и их ухмылки. Наверное, все должно было закончиться там, под мигающим светом других фонарей, на другом конце Нью-Йорка.

Я снова пошла вперед. Каждый шаг острой иглой впивался мне в бок. Я тащила свое тело по темной дороге, ведущей к пляжу Рокавей-Бич, который в это время выглядел совершенно пустынным. До восхода оставалось немного: очертания луны начали постепенно расплываться и первые рассветные лучи печально освещали следы на песке. По крайней мере, агент Миллер с помощью следов крови сможет восстановить последние минуты моей жизни. Вот о чем думает та, кого вот-вот убьют: об уликах, которые могут привести к убийце. Следы ДНК под ногтями, кровь жертвы в машине. Когда Итан со мной покончит, он отвезет мое тело куда-нибудь далеко и я навсегда исчезну из этого мира. Останутся только мои статьи, моя история и мои страхи.

Добравшись до конца дороги, я свернула налево и с быстротой, от которой и без того рваные мышцы разошлись еще больше, нырнула в дыру под одним из бетонных строений Форта Тилден.

Никто не просил меня о помощи. Никто не просил меня ввязываться во все это, но что-то внутри кричало, что я должна отправиться на поиски Джины. Не знаю, как я могла не понять. Наверное, моей душе хотелось снова… почувствовать себя в игре. Я подумала про фотографию Джины. Как я была глупа.

Я попыталась найти выход, стараясь не нарушать тишину тяжелым дыханием, рвавшимся из груди. Вместе с ветром до меня донесся шум его шагов. Песчинки впечатывались мне в кожу, как пули отстрелявшей битвы.

– Мирен! – в ярости заорал он. – Мирен! Выходи, где бы ты ни была!

Если он найдет меня, это конец. Если я останусь на месте, умру от потери крови. Я почувствовала, как ко мне подкрадывается сон. Нежное прикосновение ночи. Игра души в моем сердце. Я снова зажала рану. Кончики пальцев ощутили теплое биение крови. Я зажмурилась и сжала зубы, пытаясь утихомирить пульсирующие удары в боку, как вдруг мысль, которую я уже считала безнадежной, заставила снова открыть глаза.

«Беги».

Я выглянула из своего укрытия в поисках выхода, и мой взгляд упал на забор парка Риис. Если мне удастся перебраться через него, я смогу добежать до домов на Рокавуд и позвать на помощь. Однако колючая проволока, окружающая большую часть Форта Тилден, угрожала освежевать меня и выпотрошить все внутренности, если я только попытаюсь перелезть через нее.

Он близко. Я почувствовала не его тепло, а его холод. Его ледяное тело застыло в нескольких шагах от меня, а глаза наверняка с презрением смотрели на мое жалкое укрытие. Божий сын облизывался, глядя на агнца, которого он принесет в жертву.

– Мирен! – снова закричал Итан еще ближе, чем я думала.

И я совершила новую ошибку. В тот самый момент, когда он срывающимся голосом прокричал мое имя, я поднялась и побежала, в последний раз пытаясь уцепиться за жизнь.

Передо мной возник образ Джины, ее печальное прошлое. Я видела девушку так близко, что, казалось, могла погладить ее юное личико, радостно улыбающееся в камеру на снимке, который использовали после ее исчезновения.

Вдруг что-то изменилось. Несколько секунд мне казалось, что Итан отстал. Я вернулась к жизни. Но его тень появилась снова. Силы иссякли. Я с трудом передвигала ноги.

Далекий рокот океана сопровождал меня во мраке.

– Мирен, не убегай! – послышался его крик.