Игра души

– Мы все несем на себе груз, который не можем сбросить. Забыли, – улыбнулся Роджерс. – Я вижу, вас заинтересовало мое оборудование. Это все мои сокровища. Они подарили мне много счастливых моментов. Но… Хотите знать, какая самая главная часть мастерской? – улыбаясь, спросил он.

– Рабочий стол? – ответил Джим первое, что пришло в голову.

Мистер Роджерс покачал головой. Затем повернулся, подошел к гигантскому распиловочному станку и похлопал по нему.

– Пила?

– Пила – это важно, но… Знаете, сколько опилок выплевывают эти штуки?

С улыбкой он направил палец на Джима, будто давая ему урок, и продолжил:

– Целый резервуар.

Он перевел тот же палец с Джима на люк в полу рядом с шлифовальной машиной.

– Без хорошего резервуара для опилок невозможно было бы работать. Этому меня научил отец, и это первое, что я сделал, когда начал обустраивать здесь мастерскую. Когда ты режешь, полируешь, орудуешь перфоратором – стружки летят во все стороны. Эта машина, – сказал он, указывая на станок, – собирает все опилки от распила и отправляет в резервуар под мастерской.

Джим кивнул. Ему казалось, что Роджерс простил его.

– Хотите посмотреть?

– Что? – растерянно спросил профессор.

– Резервуар. Хотите посмотреть? Он достаточно большой. Он занимает весь нижний этаж под мастерской и… Внимание. Я воспользовался возможностью и соединил его с подвалом.

– Ого.

Мистер Роджерс наклонился и потянул за ручку люка, за которым показалась маленькая деревянная лестница, уходящая в темноту.

– Не… Не стоит…

– Не стесняйтесь, прошу вас. Это хорошая работа. Если вы когда-нибудь займетесь своей столярной мастерской, вам пригодится такой бак.

Джим склонился над люком, чтобы посмотреть, что там внутри. Мистер Роджерс подошел и запрыгнул в дыру с такой ловкостью, что стало понятно, что его физическая форма намного лучше, чем ему полагалось по возрасту. Он, вероятно, всего на несколько лет старше Джима, однако разница в их внешнем виде была очевидной. Профессор был стройным и в одежде казался атлетического телосложения, но все менялось, когда он оставался без нее. Не то чтобы его мускулатура была вялой и неопределенной, но спортом он не занимался и лишь придерживался адекватного питания. Его мышцы особо ни на что не годились, кроме того, чтобы достаточно неплохо выглядеть в зеркале. Мистер Роджерс, в свою очередь, обладал мощными предплечьями и мог бы руками дробить грецкие орехи, как если б он щелкал пальцами.

Спустившись внутрь, мистер Роджерс зажег лампочку и позвал Джима снизу.

– Ну давайте же. Вы должны это увидеть, – сказал он, жестом приглашая Джима спуститься.

Джим вздохнул, подумав о том, что он хотел успеть зайти еще в несколько домов.

– Я тороплюсь. Лучше…

– Всего минута. Вы должны увидеть, насколько он большой. Уверяю вас. Тут даже чувствуется запах морской воды. Вы не представляете, сколько ракушек и морских окаменелостей я вытащил, пока копал этот подвал. У меня здесь есть парочка…

Мистер Роджерс потерялся где-то в глубине, и Джим перестал его слышать.

– Черт, – выругался он.

Он посмотрел, который час. Уже смеркалось, и чтобы не терять больше времени, Джим поставил ногу на первую ступень и быстро сошел вниз.

Спустившись, он удивился размерам этого места: оно было таким большим, что свет не доходил до дальней стены. С одной стороны, рядом с лестницей, через металлическую трубу доносилось гудение станка, который все еще был включен, а под ней лежала гора опилок размером с самого профессора. На дальней стене Джим различил полки, набитые консервными банками, бутылками с водой и бесконечным множеством всякой снеди, которой семья Роджерсов могла бы питаться не один месяц в случае ядерной катастрофы. Он улыбнулся, подумав, что мистер Роджерс мог бы принадлежать к той части граждан Америки, которые верили в скорую ядерную войну и в то, что единственными выжившими будут те, у кого будет достаточно провизии, чтобы продержаться под землей пять лет.

– Ого… Да у вас тут… целый грузовой корабль.

– Вы еще не видели самого главного, – сказал мистер Роджерс откуда-то из глубины. – Идите сюда.

Джим пошел на голос Роджерса, шагая в полумраке в самую темную часть подвала. Сбоку донесся какой-то шум, но из-за темноты разглядеть что-либо было невозможно.

– Мистер Роджерс?

Джим обернулся. В просвете люка он увидел, как мистер Роджерс поднимается по лестнице.

– Не следовало вам приходить, – с сожалением произнес отец Тома, задержавшись на последней ступени.

– Куда вы?! – непонимающе крикнул Джим.

Он побежал за ним, но мужчина ускорил шаг и вышел. Джим смотрел на него снизу вверх, толком не понимая, что происходит. Одна часть его еще хотела быть вежливой и дружелюбной, но другая посылала сигналы тревоги адреналиновыми вспышками, которые он ощущал в кончиках пальцев. Вдруг по телу пробежал озноб: в глубине подвала Джим услышал какой-то шум.

– Кто здесь? – спросил он.

– Мы все несем на себе груз, который не можем сбросить, – раздался сверху серьезный голос мистера Роджерса.

– Эй! Эй! Что вы делаете?! – заорал Джим, увидев, как тот взялся за ручку.