Игра на двоих (СИ)

Если честно, я не знаю, что заставило меня взять его с собой. Наверное, тот факт, что Китнисс больше нет с нами, а именно она была его основной целью. Тем не менее, я не могу перестать оглядываться на плетущегося в середине строя Мелларка на каждом повороте. Не замечая моих взглядов, он продолжает играть в «Правду или ложь»: задает вопросы и пытается сам найти правильный ответ. Прислушавшись, понимаю, что парень подвергает сомнению не только то, что случилось с ним до того, как он попал в плен, но и после, в Тринадцатом.

Здесь, под землей, Поллукс оказывается ничуть не менее полезен, чем Голо на поверхности. Ему известен каждый миллиметр подземного пространства: все углы, закоулки, перекрестки, переходы, трубы, ответвления и развилки. Под его руководством мы за короткое время покрываем значительное расстояние — намного большее по сравнению с нашим наземным путешествием. Проходит шесть, семь, восемь часов. Все устали, но останавливаться никто не хочет: мы надеемся уйти как можно дальше, прежде чем Сноу поймет, что его провели и отправит за нами погоню. И все же лейтенант Джексон настаивает на привале. Мы обедаем консервами, прихваченными из нашего последнего убежища, а после, составив график дежурств, проваливаемся в сон. Так же и делаем дальше: семь часов идем, три — отдыхаем. Этого мало, но мы не решаемся задерживаться на одном месте. Вполне возможно, разъяренный Сноу уже пустил по нашему следу миротворцев или, что еще хуже, переродков.

Не выдержав в прямом смысле слова сногсшибательных ароматов подземелья, мы надеваем маски. Под ногами хлюпают лужи. Защитные костюмы не спасают от промозглого холода. Проход очень узкий, и нам приходится идти друг за другом. Сзади меня — Хеймитч, впереди — Лео. Я смотрю парню в спину и мысли как-то сами собой текут в неправильном направлении. Знаю, он не любит, когда его жалеют, да и я как-то не расположена сочувствовать человеку капитолийского происхождения. И все же я до последнего надеялась, что Койн смягчится и позволит ему остаться в Штабе. После всего, что этот парень перенес, помогая Хеймитчу, отправить его на фронт было самым нечестным поступком по отношению к нему.

— Ты как? — спрашиваю очень тихо, на ходу тронув его за рукав костюма.

Лео слегка поворачивает голову. Даже во мраке подземелья, даже сквозь маску я вижу, как сияют его глаза.

— Я в порядке, — улыбается он.

Я смотрю на него и вспоминаю наши общие тренировки. На первый взгляд слабый и изнеженный, капитолиец оказался неплохо подготовлен к огромным физическим нагрузкам и выживанию в полевых условиях. Пусть у него не все получалось с первого раза, но он не отступал, пока не преодолевал себя и не становился одним из лучших в команде. Парень замечал мой удивленный взгляд и, смеясь, говорил, что я вечно недооцениваю его.

— Шпионы тоже кое-что умеют, — пояснял он с загадочной улыбкой на губах.

Никто не вырастал в моих глазах так быстро, как это сделал Лео. К привлекательной внешности и острому уму добавились сила, выносливость, упорство и еще целый список достоинств. Не человек, а подарок. Повезло, что он на нашей стороне. Пока мы были в Тринадцатом, я не переставала задаваться вопросом, есть ли у него хотя бы один недостаток? Здесь, в Капитолии, я наконец получаю ответ на свой вопрос. Он тоже неидеален. Ко всему, что происходит в его жизни и в окружающем мире, капитолиец относится как к детской игре, как к увлекательному приключению. Слишком легко, слишком несерьезно, слишком поверхностно. А потому парень не придает должного значения укусу крысы, на поверку оказавшейся ядовитым мутантом. Его удается спасти, но после этого случая мы понимаем, что нужно держаться настороже.