Игра на двоих (СИ)

Ее глаза отнюдь не угольно-черные, как мне казалось раньше, а темно-карие, потрясающего шоколадного оттенка. Обжигающий взгляд пронизывает меня насквозь, проникает в самую глубь души, не позволяя скрыть ни одной мысли, ни одного чувства, ничего. Я забываю обо всем; единственное желание - чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. Чтобы я мог вечно смотреть в эти карие глаза, видеть в них насмешку, радость, грусть - что угодно, только не равнодушие и холод.

Я все более отчетливо осознаю, что между нами что-то изменилось, и все уже не будет так, как прежде. Теплые, доверительные, дружеские отношения медленно, но верно превращаются во что-то иное, более сильное, но вместе с тем и более опасное. Та нить, которая связывает нас еще с первой встречи, становится крепче с каждым днем; теперь ее не так просто разорвать не только нашим врагам, но и нам самим.

Голос разума тщетно удерживает меня от необдуманных поступков и просит остановиться, пока не поздно, пока все не зашло слишком далеко. Но это уже не имеет значения. Я даже не стараюсь отвести глаз от девчонки, стараясь поймать каждую улыбку, каждое слово, каждый взгляд.

Понимая, как мало времени остается до возвращения в Дистрикт и не зная, что ждет нас в будущем, я стараюсь оставаться рядом с ней как можно чаще, стремясь стать ближе и наверстать упущенное во время Игр. Пока мы кружимся под тихую музыку, у меня есть повод подолгу не сводить с нее глаз, держать за руку, бережно обнимать, чувствуя, что она принадлежит лишь мне, и никто не посмеет отнять ее у меня. Сейчас мы одни - в просторном зале, пустынном городе, огромном мире.

Я способен совершить любой, даже самый необдуманный и сумасшедший поступок, просто ради того, чтобы увидеть ее насмешливую улыбку, обжигающий взгляд, протянутую руку. Чтобы услышать язвительное замечание и тихий смех. Чтобы чувствовать, как исходящие от нее свет и тепло растапливают корку льда, которой покрыто мое сердце. Чтобы она жила, а вместе с ней жил и я. Никто не имеет права прикасаться к ней. Она моя, только моя. Напряжение между нами нарастает.

Когда Одэйр целует ее в щеку, у меня в глазах темнеет от гнева: я бросаюсь к нему, стремясь разорвать наглого мальчишку в клочья, но тот оказывается слишком проворным.

С моих глаз словно спадает пелена: теперь я смотрю на Эрику по-другому, совсем не так, как раньше, замечая малейшее изменение в ее внешности и поведении. Это уже не та худая, высокая и нескладная девчонка, какую я видел в Дистрикте. Это девушка. Моя взгляд оценивающе скользит по ее лицу и фигуре, подмечая достоинства и стараясь запечатлеть в памяти все, что мне так нравится в ней: длинные черные волосы, большие глаза, губы, вечно изогнутые в усмешке, хрупкие плечи, тонкая и бледная кожа.

Хочу, чтобы она забыла обо всех. Чтобы помнила только меня. Чтобы была со мной. Хочу спрятать ее от всего мира, чтобы никто не мог причинить ей боль. Чтобы я всегда был рядом с ней. Не только как ментор, тренер, наставник. Теперь я нахожу силы признаться себе в своих самых неприличных желаниях. Все тот же голос разума подсказывает, что еще рано, что нужно подождать, но у нас остается все меньше времени, как тогда, перед Играми. И я решаюсь.

Я думаю о том, что ждет нас в Дистрикте, и меня вновь охватывают сомнения. В силу юного возраста Эрика вполне могла бы забыть все случившееся. Продолжить учиться. Общаться с друзьями. Найти какое-нибудь увлечение, чтобы отвлечься от повседневных забот. Выйти замуж и завести детей. Жить нормальной жизнью, а не той пародией на существование, как большинство Победителей. Ей не обязательно становиться ментором и год за годом заново переживать ужасы Голодных Игр. В таком случае я буду служить лишь болезненным напоминанием о том, что произошло с ней в юности, а мне бы не хотелось заставлять ее снова и снова возвращаться в прошлое. Да, больше всего на свете я хочу, чтобы она была со мной. Тем не менее, я не считаю себя вправе решать за нее и приму любой сделанный ею выбор. Но в том случае, если желание Эрики совпадет с моим, я уже никогда не отпущу ее и не позволю никому помешать нам.

Она оставляет на моих губах скользящий, неуловимый поцелуй с легким привкусом горечи. Стоит ей отстраниться, и я замечаю, что глаза девушки снова приобрели угольно-черный оттенок. Теперь мне становится понятно, что карие глаза моей подопечной темнеют, когда их обладательница испытывает сильные эмоции. Учитывая ее неспокойную жизнь, в то утро мне посчастливилось увидеть ее настоящий взгляд.

- Хеймитч!