Игра на жизнь (СИ)

Быть может, этот её взгляд на жизнь был идеальной точкой зрения в том мире, где жила Карла. Недаром для человечества самым главным на свете стал сам человек: его душа, мечты, порывы, желания. Недаром детей часто и ненавязчиво проверяли на предмет склонностей и наличия психических отклонений.

И если таковые находились – никогда и нигде общество их не отвергало. Дети, что страдали от страхов, отправлялись на домашнее обучение, если это было нужно, и получали своевременную мягкую и такую необходимую помощь. Идея сохранения чистоты души – вот, что зачаровывало Карлу в этом обществе, в этих людях. Она и сама мечтала заниматься практически тем же, но до сих пор не знала, куда направить все свои силы – и пускай.

У неё всё ещё было время.

Она знала, что Мерф улыбается, слушая, как её быстрые ноги несут её по деревянным ступенькам, как нервные пальцы быстро перебирают перила. Знала, что он вновь поздравит её с «мягкой посадкой на ветку», когда она вбежит в столовую, свежая и готовая к новому дню, новым чувствам и людям, и заберётся на свой любимый высокий барный стул. На тот самый, куда он сажал её, едва она научилась ходить.

Так и случилось: стул внушал некоторое спокойствие – будто бы он охранял её жизнь. Какой-то набор деревяшек и гвоздей, но в то же время – что-то такое нерушимое и утешающее.

- Сегодня мне нужно сходить в институт и выяснить, что у нас со списками новичков, - улыбнулся ей брат, когда сел напротив. Будто бы ей, а будто бы и всей семье.

- Мы ведь хотели выбрать подарок Ларе на День рождения, - вопросительно приподняла брови Карла. Мать с отцом что-то обсуждали, мягко «съехав» с общего диалога, когда они разговорились.

- Поедем завтра. Обещаю, - и он отхлебнул кофе. Неспешно, растягивая удовольствие – пусть Карла и не любила этот напиток, она любила пристрастие к нему Мерфа. После любой крошечной ссоры, или глупой, неуместной шутки, она могла принести ему ароматный бумажный стаканчик – обжигаясь, неумело, но от всей души виновато улыбаясь. И вот так просто и искренне происходили их примирения.

Честные, такие семейные и не похожие ещё на те, что должны были происходить, когда оба приходились друг другу чем-то большим, чем просто брат и просто сестра.

- Ну, если обещаешь – ладно, - легко согласилась она. – Тогда я пойду проведаю Марго. Она попала в больницу, аппендицит…

- Хорошо, - немедленно уступил ей и Мерф. – Подвезти тебя?

- Не надо. Ты ведь торопишься.

- Чего только не сделаешь ради своей Стрелочки, - подмигнул ей брат. – Ладно, как считаешь нужным. Не расстраивайся, если не приеду к вечеру – друзья звали на тренировку. Но клянусь всем, что есть на свете – завтра я весь твой. Веришь?

- Не верю, - засмеялась Карла. – Если скажу, что поверила – ни за что не сбудется.

- Тогда лучше не верь, - он встал из-за стола, держа в одной руке свой неизменный термо-стакан, и свободной - растрёпывая сестре влажные волосы. – Не верь мне, ибо я последний лгун на свете, - под аккомпанемент смеха Карлы где-то у самой двери затихли шаги её соула, который на прощание только добавил: - Поеду сразу, чтобы врать тебе как можно дольше.

После завтрака младшая Найтсмит отправилась во двор. Но там ничего интересного не нашла – тренироваться ей было ещё рано, да и после неудачного падения несколько дней назад, вряд ли стоило начинать занятия столь рано.

Она помахала рукой знакомым ребятам со школы, что проходили мимо ограды – те помахали ей в ответ. И Карла ощутила непреодолимое желание отправиться куда-нибудь. Пойти погулять по улицам города, зайти в пару магазинов, привезти Марго какой-нибудь подарок, присмотреть что-нибудь и для Лары – что-то, на что она завтра сможет указать своему брату.

Быть может, он посоветует ей нечто лучшее, или же она вновь убедится в родстве их душ. Всякое может быть – и это будет очередной завтрашней неопределённостью, каждая из которых делала жизнь ярче.

И вот уже спустя четверть часа по улице шла невысокая девочка в свободной футболке и вязаной кофточке, в джинсах и в кедах, довольная поворотом событий. Разве что ей не нравилось то, что она не смогла надеть юбку – но тогда было бы видно каждый её шрамик, каждый из которых сегодня был особенно ярким.

Она долго-долго бродила по городу. Бегала по магазинам, выбирая печенье и фрукты для подруги, потом отправилась в больницу. И сама не заметила, как провела там несколько часов – вкупе со временем, потраченным на покупки, вышло так, что теперь за окном был поздний вечер. Но Карла вовсе не жалела потраченное время – последние дни лета были созданы словно специально для неё. Специально для того, чтобы она могла насладиться ими сполна.

Как бы она ни любила общение и учёбу, жёсткий график школы не всегда был ей удобен – и потому Карла уже предчувствовала приближение некоторых проблем, связанных с перестройкой собственного режима.