Играл на флейте гармонист

К реке, к тому месту, где они нашли острогу, Ботя и Аполлон Иванович отправились только на третий день. Хозяйственные работы отнимали массу времени и сил. Весь день ранней весны уходил на добывание пропитания, заготовку дров и мелкий ремонт их примитивного скарба и одежды. Профессора они никак не могли похоронить — большого тепла еще не было, земля не оттаяла, да и к присутствию на их глазах останков «ВВ» они попривыкли.

Обследование берега реки ничего не дало. Река как река. Размеренное течение в этом широком месте внушало спокойствие и надежность тому предприятию, к которому так стремился Аполлон Иванович. Ботя по обрывистым берегам деловито искал материал для плота. Бревен, то есть стволов деревьев, принесенных течением реки, было предостаточно. Можно было выбрать материал для плота, но работа предстояла весьма тяжелая и долгая, и поэтому Ботя пока что не стремился ее начинать без серьезной подготовки, да к тому же он явно был против затеи Аполлона Ивановича.

Идея выбраться из этой глуши, справляясь по реке, так захватила Аполлона Ивановича, что он теперь плохо спал, постоянно бурчал Боте о постройке плота, и снился ему один и тот же детский сон: «Как он стоит на двух бревнах, а они расходятся на воде и ему их никак не удержать».

Детство свое Аполлон Иванович провел на реке в небольшом городке. Матери своей он не помнил. Его воспитывал отец да старая бабка — мать матери. Летом, когда по реке справляли кругляк, мальчишки забавлялись тем, что бегали с шестами по бревнам. Взрослые всячески запрещали эти занятия, но запреты мало влияли на мальчишек. Городок жил не тужил своей провинциальной обыденностью. Основное население его состояло из сплавщиков, нескольких бригад лесорубов, немногочисленных градоначальников и прочих людишек, обеспечивающих более менее спокойную жизнь всем остальным. Времена в те годы нельзя сказать, что были угрюмыми, но как-то веселости, особо среди взрослого населения, явно было недостаточно.

Лица на улицах встречались слабо улыбчивые, в основном озабоченные чем-то не понятным с точки зрения градоначальства. Эта не мотивированная унылость препятствовала развитию города, так сказать, движению научно-технического прогресса. Особо страдало от этого городское руководство, все силы кладущее на алтарь просвещения и градостроительного прогресса.

Для поднятия настроения и энтузиазма градоначальство продвигало новации на разных поприщах, особо любило оно аудинаправление — в городе сочинялись и исполнялись гимны на основные случаи общественного блага. Во всех гимнах обязательно встречались слова патриотического содержания:

— Чуден город наш родной —
Расцветает весь весной.
За него мы жизнь дадим,
Но врагу не отдадим!

Аполлон Иванович по молодости, занимаясь каким-нибудь полезным делом, часто мурлыкал себе под нос эти слова. Народонаселение обязывалось гимновать по разным, соответствующим городскому регламенту, случаям. Другие возбуждающие на энтузиазм действия градоначальства не так сильно веселили горожан, как гимны. Поквартальный перевод стрелок часов и обязательная форма одежды для отдельных слоев населения как-то незаметно стали повсеместно привычными, а вот гимнование уж чересчур тревожило обывателей, кроме одного — автора текстов и музыки. Автор расцветал от постоянных все новых и новых заказов градоначальников. Уже был построен, точнее возведен домище, можно сказать дворец, конечно, по меркам данной местности. Высокий забор скрывал провинциальные роскошества внутреннего двора. Горожане даже с некоторой торжественной опаской поглядывали на это место. Но, как часто бывает в обыденности, случился пожар — все великолепие сгорело вместе с хозяином. Пожарная комиссия, разбираясь в причинах сжигания постройки, в акте указала: «возгорание произошло от неосторожного обращения». Часть членов комиссии настаивала приписать слова: «… обращения с огнем», но руководство понимало с кем неосторожно обращался хозяин, и в заключении слова: «с огнем» были вычеркнуты.

Таким образом, Аполлон Иванович уже в отрочестве остался почти круглым сиротой и без жилья. Бабка взяла его к себе и воспитывала на каких-то уж совсем древних традициях, поэтому в школе его считали не таким, как все, но уважали за ум и красивость. Еще во время учебы он увлекся насекомыми и состоял в кружке юных энтомологов.

Жизнь проистекала своим чередом. Градоначальство после пожара упразднило ряд гимнов, оставив только вечерний и утренний, — население постепенно успокоилось, тем более, что наступила весна и сплавщики отправились на свое сезонное занятие. Горожане в соответствии с регламентом надели зеленое, за исключением особо оговоренных жизненных случаев, — к ним в этом сезоне отнесли: дни рождения, свадьбы и похороны.