Игрок

Друэлла появилась через полчаса. Когда я увидел, как она идет по дорожке, то понял, почему платье казалось миссис Розье "слишком открытым". Оно было сшито из какого-то шуршащего материала апельсинового цвета с золотыми нитями. Нет, снизу платье было вполне приличной длины — с широкой юбкой до самого пола, обшитой оборками. Зато сзади оно оставляло открытой почти всю спину, а на груди держалось неизвестно как — должно быть, на чистой магии. В наши дни его сочли бы абсолютно нормальным и даже, пожалуй, пуританским, но для сороковых годов это было на редкость смело.

Волосы у Друэллы были уложены с той небрежной естественностью, какая достигается только многими часами в парикмахерской. Еще она слегка подкрасила глаза, надела серьги, от нее пахло духами… Я понял, что пялюсь на нее, как баран, только когда Друэлла раздраженно спросила:

— Ну, чего уставился?

— Ты... — я сглотнул. — Ты очень хорошо выглядишь.

— Я знаю, — ответила она таким тоном, в котором ясно звучало: "Хорошо-то хорошо, да не про тебя!". Потом Друэлла взяла у меня половину карточек и принялась разглядывать гостей, словно искала кого-то.

Я быстро понял, кого, когда взгляд у Друэллы вдруг стал пристальным, внимательным и спокойным, словно у охотника, "поймавшего" контур дичи в колечко арбалетного прицела. Не глядя, она сунула мне свою стопку карточек, потом солнечно заулыбалась и не спеша двинулась к вновь пришедшим гостям, раскачивая бедрами, так что при каждом шаге оборки на юбке двигались вверх-вниз. Я поймал себя на том, что не могу оторвать взгляд от этих оборок и от плавных движений Друэллы — совсем как мартышка, завороженная извивами колец питона. Другие оказавшиеся поблизости мужчины явно испытывали то же самое, чуть ли не автоматически поворачивая головы ей вслед. А Сигнус Блэк, к которому Друэлла направлялась, кажется, вообще потерял дар речи.

Наконец я сумел стряхнуть наваждение и вспомнил, что у меня еще груда карточек и море гостей впереди. Вдобавок, стоило появиться кому-то, хоть отдаленно похожему на Тома, как сердце у меня обрывалось и летело куда-то вниз. Увидев Эйвери и Долохова, я ужаснулся, что Том пришел с ними, но его не было.

Он появился минут через пятнадцать, и я, за секунду до того разглядывавший гостей до боли в глазах, узнал его силуэт мгновенно, как узнавал всегда, на любом расстоянии. Я застыл, потом схватил Эйвери за рукав, пробормотал: "Слушай, подмени меня, я в туалет", — и смылся в дом, а там и вправду заперся в туалете и просидел полчаса, прислушиваясь к шагам в коридоре.

Когда я вернулся, ни Тома, ни Долохова нигде не было видно, а Эйвери уже успел разозлиться на мое отсутствие. Впихнув мне карточки, он ринулся искать эльфа, разносившего напитки. А я остался — и тут же получил второй страшный удар, потому что в девушке, как раз входившей в калитку, узнал Джейн.

Они что, сговорились меня добить?!

Джейн шла ко мне, улыбаясь и протягивая руку. Волосы у нее были уложены в косу вокруг головы, и вообще она как-то повзрослела, посерьезнела и похорошела с тех пор, как мы в последний раз виделись. На ней было белое платье с розами по подолу широкой юбки, а на руке, как я успел заметить, не было обручального кольца. Странно, что она его не носит. Хотя мало ли по какой причине женщины не надевают кольца...

Мы успели только поздороваться, когда, к счастью, появились новые гости, и Джейн ушла, чтобы не мешать. Чуть позже, столкнувшись с Колином, я накинулся на него:

— Откуда здесь взялась Джейн?!

— Это Эвелин ее пригласила, — защищался он.

— С чего вдруг? Они никогда особенно не дружили!

— Ну, мало ли...

— Ты мог бы меня предупредить!

— И что бы ты делал? Сбежал?

— Нет, но я бы морально подготовился...

— Тебя никто не заставляет с ней разговаривать, — огрызнулся Колин. — И вообще, я и без того нервничаю. Ты бы лучше поддержал меня в такой момент!

Он закурил, быстро и жадно затягиваясь, но тут появилась миссис Розье и спросила, чего ради мы здесь торчим, если все уже в сборе и чиновник из Министерства давно прибыл. Нас отвели в шатер, туда, где в самой середине, под высоко натянутым полотнищем, было большое свободное пространство. На нем расставили стулья, и все гости уже расселись, а посредине стоял маленький человечек в фиолетовой мантии с пергаментом в руках.

Колин остановился рядом с ним, а меня поставили чуть поодаль. Идя по проходу, я заметил с левой стороны Тома, а с правой мелькнуло платье с розами, так что теперь я не мог смотреть ни туда, ни туда. Оставалось рассматривать потолок.

Колин прошептал: "Чувствую себя круглым идиотом".

Министерский чиновник откашлялся и сделал шаг вперед, касаясь горла палочкой, чтобы усилить голос:

— Леди и джентльмены, сегодня мы собрались здесь, чтобы отпраздновать союз двух любящих сердец...