Игрушка Тирана

Сегодня ты блистаешь на сцене, а завтра тебя везут в тюрьму. Я рыдаю взахлёб. Обнимаю скованными руками колени и ложусь на жесткое сиденье. Мною играют сильные мира сего, и я ничего не могу с этим поделать.

— На выход. — говорит один из конвоиров и грубо стаскивает сонную меня с сиденья. Я неуклюже вываливаюсь из салона.

— Полегче. — слышится знакомый голос.

Усталыми, заплаканными глазами смотрю вокруг и ничего не могу понять. Это не похоже на тюрьму. Где я?

Глава 20

Это не похоже на тюрьму. Скорее отлично укрепленный бастион. Фасад огромного дома лишен каких-либо украшений и излишеств, которые так любит элита. Под ногами идеально ровно уложенный серый асфальт. Ни шума фонтанов, ни шелеста деревьев, ни пения птиц, только издалека доносится лай собак. Пугающая тишина. Лишь голубое небо и ярко-зеленый газон оттеняют хмурый особняк. Он похож на Наварро. Такой же молчаливый, крепкий, непробиваемый и скупой на эмоции.

От этого пейзажа мурашки по коже бегают. Устало перебираю ногами вслед за конвоирами. Они тащат меня в дом, к парадному входу. После дневного света в темноте холла ничего не вижу. Меня быстро ведут по коридорам. Не похоже, чтобы это были коридоры тюрьмы. Здесь чисто, свежо. Царит полумрак. На стенах висят древнейшие оружия, подсвеченные жёлтыми лампами. Здесь пахнет, как от коры деревьев в саду Императора. Странно.

Конвой снимает с меня наручники и заводит в комнату. Слышу, как они закрывают дверь. Стою одна посреди небольшой и скромно обставленной комнаты. Со мной уже такое было, когда я оказалась во дворце Императора. Хах, дежавю. Только эта комната келья по сравнению с королевскими покоями. Небольшая кровать возле стены. Жёсткая. И застелена она очень простой и грубоватой тканью. Рядом стол, на котором стоит кувшин с водой и пустой стакан, и стул. Стол самый обычный, без интерактивных кнопок и дисплеев. Напротив кровати узкий шкаф. Пустой. Нет никакого декора, даже коврика на полу, молчу о картинах и статуэтках. Хорошо, что здесь есть ванная комната. Но она настолько маленькая, что человек потолще меня в ней не развернётся. Ванна, унитаз, раковина и всё. Для кого эта комната?

Звенящая тишина давит на мозг. Смиренно жду, когда ко мне придёт командор или конвой, чтобы увести на разговор. Этого не происходит. Вечером один из охранников приносит ужин. Простой, но вкусный и сытный. Охранник ничего не говорит и даже не смотрит в мою сторону. Так продолжается уже третий день. Меня посещают только охранники, чтобы принести и унести еду. Они не отвечают на мои вопросы, ничего не говорят. Ведут себя, как роботы. Что это? Сколько я так проведу времени? Даже у самого отпетого преступника есть право знать, за что его осудили и на сколько лет. Я же торчу здесь в неведении третий день. В одиночестве и молчании. Это сущая пытка!

Чтобы скрасить своё одиночество, делаю разминку. Повторяю партии из танцев, хоть здесь и не развернёшься особо, но форму терять нельзя. По утрам и вечерам распеваю целые спектакли, иначе сойду с ума. Спасибо, что не выключают свет по времени, и вообще никак не следят за моим режимом дня. “Вселенная, дай мне сил всё это пережить” — мысленно обращаюсь в извечную Пустоту.

Прошло еще два дня изоляции, прежде чем конвой отвёл меня к Наварро.

— Я знаю, кто твои родители, Лора. — хриплым, усталым голосом сообщил командор.

Глава 21

— Я знаю, кто твои родители, Лора. — хриплым, усталым голосом сообщил командор.

Сердце бешено бьётся в груди от такой новости. По всему телу разливается тепло. От счастья улыбаюсь, забыв обо всем, что случилось со мной за последнее время. Хватаюсь за голову, не веря своим ушам.

— Они живы? — подбегаю ближе к сидящему в кресле Наварро. — Пожалуйста, скажите, что они живы.

Внутри себя молюсь всем богам и даю самые немыслимые обещания, лишь бы ответ на мой вопрос был "да".

Но командор хмурится, впрочем как и всегда. Он не спешит отвечать. Наварро сверлит меня недовольным взглядом.

— И да и нет. — гаркнул командор.

— Что это значит? — в недоумении делаю шаг назад. — Как это понимать?

— Сядь, пташка. — командор пинает ногой стул в мою сторону.

Аккуратно сажусь напротив него. Ноги вместе. Руки кладу на колени. Чувствую себя неуютно. Наварро говорит таким холодным тоном, что кажется, будто наступила зима. Каждый его выдох обдает тебя морозным ветром. Каждое сказанное слово, будто острая снежинка.

— Я расскажу тебе всё, что узнал за эти пять дней. — Наварро сложил пальцы в замок и подпер подбородок. — Взамен, ты будешь со мной честна.

Сам командор идёт со мной на сделку? Ты мне я тебе. Это необычно и очень интересно.

— Хорошо. — я соглашаюсь. Я буду с ним честной, если это мне не навредит, конечно же.

— Расскажи, что произошло в саду. — командор пытливо смотрит на меня. Не сводит глаз.

— Вы это о чём? — я нервно хихикнула. Он имеет в виду Этельстана или ассасина? Скользкая постановка вопроса.

— Не играй со мной! — кричит командор, от чего я вздрагиваю. — Сама прекрасно знаешь о чём. — Наварро немного понизил голос и сжал руку в кулак.