Игрушки дома Баллантайн

Элизабет не удостаивает его ответом. Она напряженно наблюдает, как с Брендона снимают цепь, пропускают под сиденьем стула и снова замыкают браслеты на запястьях перерожденного. Брендон рассматривает присутствующих, стараясь держаться спокойно. Его взгляд задерживается на верховном главнокомандующем. Раттлер слегка кивает ему в знак приветствия.

– Полковник Стивенс, а что вы не ухаживаете за дамой? – мягким баритоном спрашивает император. – И почему бы вам не представить очаровательную мисс присутствующим?

Стивенс натянуто улыбается, встает.

– Господа, – обращается он к собравшимся. – С позволения Его Императорского Величества представляю вам мисс Элизабет Баллантайн. Дочь сенатора Байрона Баллантайна.

С десяток заинтересованных взглядов обращаются в сторону Элизабет. Девушка бледнеет, нервно теребит вышитую салфетку на коленях. Император смеется, заметив ее растерянность.

– Как вас встретили, мисс Баллантайн? Хорошо ли прошло путешествие?

Элизабет смотрит сперва на Брендона, потом на Стивенса и еле слышно отвечает:

– Я приехала сюда вместе с Брендоном. Как могут чувствовать себя те, кого заставили вернуться, прибегнув к шантажу и угрозам?

Стивенс фыркает, бросает на девушку насмешливый взгляд.

– Мой император, дорога была тяжелой, наша маленькая мисс немного утомлена и несет чушь. И норов унаследовала не иначе как от отца.

Император улыбается, кто-то из присутствующих смеется и отпускает реплику насчет дурной крови и соответствующего воспитания. Элизабет убирает с колен салфетку, оглядывается на Брендона. Тот хмуро качает головой: не надо.

«Я должна», – отвечает она на амслене и встает.

– Сир. Брендон добровольно согласился сотрудничать с вами. Но почему с нами обошлись как с каторжанами, когда мы приехали сюда? Почему нас перевозят в наручниках, запирают в четырех стенах, угрожают?

– А ну сядь, – цедит Стивенс так тихо, что слышит только девушка.

– Ваше Императорское Величество, – звонким от слез голосом чеканит Элизабет. – Нам не предъявили никаких обвинений, но по…

Удар по губам отбрасывает девушку на место. Брендон рвется к ней, звенят натянутые цепи.

– Покорнейше прошу простить меня, мой император. Но я все же скажу, – мрачно произносит Уильям Раттлер, ворочая слова, будто каменные глыбы. – Достойный офицера поступок – бить в лицо ребенка. Вы предусмотрительно обезопасили себя от ее спутника, Стивенс. Браво.

Генерал тяжело поднимается, подходит к Элизабет и промокает ее разбитую губу платком. Почувствовав в подтянутом пожилом мужчине поддержку, Элизабет смотрит на Раттлера полными слез глазами. Брендон, стиснув зубы, раз за разом дергает цепи.

Император театрально приподнимает брови и обращается к присутствующим:

– При всей жесткости методов надо отдать должное полковнику Стивенсу, господа. Его план сработал. Благодарю, полковник.

Стивенс широко улыбается, разводит руками:

– Retirez à la fille sa poupée, et la fille viendra elle-même vous chercher. Et voilà que vous aurez celle qui a hérité du don des Ballantyne[5].

Элизабет бледнеет, смотрит на него с ненавистью. Усмехается, приподнимая уголок верхней губы, и цедит сквозь зубы:

– Je parle très bien français, mon colonel. Et vos actes parlent d’eux-mêmes. Vous êtes un vrai salaud, Stevens.[6]

Император прячет улыбку, обменивается взглядами с верховным главнокомандующим, потом обращается к Элизабет:

– Вы забавны, мисс Баллантайн. Вина?

– Благодарю, Ваше Императорское Величество, – глухо отзывается Элизабет. – Я бы не отказалась от горячего чаю.

«Поешь, – с трудом жестикулирует Брендон. – Я прошу тебя – ешь».

Раттлер смотрит на него, потом на Элизабет, хмурится. Подзывает официанта, о чем-то распоряжается. Чисто выбритый юноша с гладко зачесанными волосами тут же подходит к Элизабет, кладет на ее тарелку аппетитные куски жаркого, овощное рагу, салаты. Девушка вяло ковыряет вилкой еду, оглядываясь на Брендона. Тот улыбается, кивает.

Император трапезничает, перебрасываясь репликами то с Раттлером, то со Стивенсом, посматривает на дочь Баллантайна с усмешкой. Закончив с ужином, Его Императорское Величество встает из-за стола, кивает главнокомандующему и полковнику, подходит к Элизабет.

– Мисс Баллантайн, предлагаю вам отсесть вон за тот столик и поговорить. Обсудим наши дела.

– Я не пойду без Брендона, – упрямо качает головой девушка.

Император поворачивается к Стивенсу:

– Отдайте девочке куклу.

С Брендона снимают цепи, и он тут же встает рядом с Элизабет. Император смотрит на них удивленно.

– Надо же, – усмехается он. – Сенатор нам говорил, что посылал тебя убить ее. Соврал, выходит. Присядем вон за тот стол, господа. Мисс, прошу.

Впятером они уходят за отгороженный ширмой угол, садятся за стол. Брендон держит Элизабет за руку, холодно и с опаской поглядывает на Стивенса.

– Итак, – начинает император. – Не будем тянуть с любезностями. Вы догадываетесь, почему вас обоих сюда доставили?

«Транслятор», – отвечает коротко Брендон.

Император кивает.

– Да, верно. Ты нужен мне, чтобы доработать транслятор. Но это во вторую очередь. Прежде всего нам нужна девочка, а не кукла.