Игрушки дома Баллантайн

В машине Элизабет с интересом обнюхивает доберман.

– Это Фир, – торопливо бросает сэр Уильям. – Мой телохранитель. Не тронет.

Она забивается в угол сиденья, со страхом косится на пса и зовет Брендона:

– Сядь со мной, пожалуйста.

«Милая, я никуда не денусь. Но будет лучше, если я поеду рядом с господином генералом. Так легче говорить».

Раттлер украдкой смотрит на них и с сожалением думает, насколько эта пара уязвима и беззащитна. Расчет Стивенса оправдался: друг за другом они пойдут, куда прикажут, и в итоге сделают, что велят. «Я люблю ее», – вспоминает генерал сказанное Брендоном и отчетливо понимает, что эта любовь с легкостью их погубит.

Он заводит машину, отряхивает перчатки о колени и садится за руль. Автомобиль глухо ворчит, отъезжает. Элизабет дышит на замерзшее стекло, трет его пальцами, оттаивает для себя «глазок» и рассматривает темный спящий Нью-Кройдон. Брендон выдерживает паузу, потом обращается к генералу:

«Господин главнокомандующий, как нам отблагодарить вас за то, что вы для нас сделали?»

– Я еще ничего не сделал, Брендон. Но постараюсь. Вы по-прежнему находитесь в ведении Стивенса. Я приложу все силы, чтобы убедить императора отказаться от своих планов.

«Главное, чтобы они оставили Элси в покое. Транслятор я им перепрограммирую».

– Парень, ты не понимаешь своей роли в этом действии, – мрачно басит генерал. – Ты – способ заставить ее подчиняться. Транслятор им не так важен.

Проплывают мимо спящие дома. В свете уличных фонарей на стенах видны надписи: «Нью-Кройдон – без военных», «Хватит террора!», «Выведите войска!» Элизабет зябко кутается в шубу и спрашивает:

– А почему военные в городе до сих пор? Прошло больше полугода.

Раттлер долго молчит, делая вид, что пристально следит за дорогой. Потом нехотя отвечает:

– Город приказано полностью очистить от перерожденных. И далеко не все жители согласны с этим приказом. В Нью-Кройдоне по сей день военное положение и комендантский час.

– Но… Сэр Уильям, вы же главнокомандующий, значит, вы…

– Значит, я лично отвечаю за то, чтобы приказ императора был выполнен, – отвечает он твердо.

До самого дома все хранят молчание. Элизабет хмурится и косится на добермана, усталый Брендон тихо дремлет, генерал думает о своем.

Автомобиль главнокомандующего тормозит у массивных чугунных ворот. Раттлер будит Брендона:

– Вылезай, парень. Дорогу порядочно занесло, один я ворота не открою.

Они выходят, Раттлер отпирает висячий замок, налегает плечом на тяжелую створку. Брендон толкает вторую. Ворота нехотя поддаются, открываются, сгребая снег. Брендон вдруг замирает, глядя на ведущую к дому дорогу. Фир украшает ее свежими следами.

– Ты чего? – настораживается генерал.

«Сэр, ворота были заперты снаружи. Вы говорили, что дом пуст. Вы в этом уверены?»

На дороге – две цепочки следов. Одни глубокие, их обладатель носит обувь большого размера. Другие наоборот – от маленьких ног, будто по дороге прошел ребенок. Босой ребенок.

– Черт побери, – ворчит себе под нос Раттлер. – Этот ненормальный ее что – погулять выпускает?

Он замечает напряженный взгляд Брендона и торопливо добавляет:

– Это друзья. Но о них никто не должен знать.

Втроем они поднимаются на крыльцо. Раттлер долго ищет ключ, зачем-то несколько раз звонит, прежде чем открыть самому. Элизабет удивленно смотрит на Брендона, он кивает ей: все в порядке. Доберман проскальзывает в приоткрытую дверь и с лаем исчезает в коридоре.

– Добро пожаловать, будьте как дома, – басит генерал, переступая порог.

Элизабет и Брендон проходят за ним, и первое, что видят, – направленное на них дуло револьвера. Брендон тут же задвигает испуганно ахнувшую девушку себе за спину.

– Коппер, старый ты параноик, ты что, не видишь – они со мной? – взрывается Раттлер.

Высокий кареглазый мужчина в белой залатанной рубахе и кальсонах беззвучно смеется, опускает оружие. Раттлеру не до смеха.

– Совсем от скуки свихнулся? Какого дьявола ты по дому с револьвером шатаешься?

Коппер смотрит на него, прищурившись, и отвечает:

«Были на днях чужие. Ходили вокруг дома».

– Следы на дороге чьи? Их?

«Мои и Часовщика. Чужих было трое, пришли со стороны заднего двора… Черт, не подумал!»

– Ты что – ее выпускал гулять?

Раттлер рассержен не на шутку. Забыв про Элизабет и Брендона, он припирает Коппера к стене и осыпает отборной бранью. Перерожденный терпеливо ждет, когда словарный запас сэра Уильяма иссякнет, и спокойно говорит:

«Давай ты перестанешь орать, Уилл, если не хочешь всех перебудить. Я сожалею только об одном: не подмел дорожку после того, как мы прогулялись. Пенни надо расхаживаться, я не могу держать ее в клетке второй месяц».

– Она опасна, Коппер! Прежде всего для Ло.

Коппер с улыбкой разводит руками:

«Вот как раз с Ло она ладит прекрасно. Чаще надо бывать дома, Уилл. Кстати, кого ты привез?»

– А! – виновато восклицает генерал и отпускает Коппера. – Элизабет Баллантайн, Брендон Фланнаган. А этот шутник в кальсонах и с оружием – подполковник Роберт Коппер, мой старый друг.

Подполковник, прищурившись, разглядывает стоящих на пороге гостей. Печально качает головой.