Игры фавна

Леспок поискал новый подходящий объект. Он должен был найти кого-то, кто загонит в угол кентавра, иначе рисковал вскоре оказаться в углу сам. Хорошенькая молодая женщина… почему бы и нет? Дурацкая идея, но, возможно, девушка имела шансы стать проблемой для Контраста, который как раз избегал встречи с симпатичной кобылкой.

— Вот.

Жеребчик подрысил к ней.

— Твоё имя и происхождение?

— Я Синтилла. Моего отца зовут Кронием, а мать — Вендеттой. Они не слишком хорошо ладят, поэтому я не уверена, что они вообще собираются звать аиста для моей доставки.

— Надо же, — без особой симпатии отозвался кентавр. — Твой талант связан с именем?

— Нет.

Контраст продолжал расспросы, пока не выяснилось, что талант девушки, скорее, затрагивает её саму, а не других, но незаметно для окружающих. И уж точно это не было заметно для кентавра, который в конце концов потерял на ней очко.

К сожалению, не слишком продвинулся и Леспок.

— Твой талант помогает тебе или окружающим?

— Обычно — нет.

— Он кому-нибудь вредит?

— Иногда.

— Он раздражает тебя или окружающих?

— Иногда.

— Он оказывает физическое воздействие?

— Не совсем.

— Психическое?

— Возможно.

— Эмоциональное?

— Вероятно.

Эти неопределённые ответы тормозили фавна так же, как Контраста — до него. Он не мог сосредоточить внимание на каком-то конкретном таланте, и тоже не уложился в положенный срок.

Худшим в этом являлся тот факт, что они не могли даже признать себя побеждёнными и узнать правильный ответ, просто чтобы удовлетворить любопытство. Так и остались пребывать в раздражающем невежестве.

— Чья очередь выбирать следующего? — спросил Леспок.

— Ты выбрал девушку; значит, сейчас мой черёд, — кентавр огляделся в поисках личности, способной принести победу ему. — Вон тот.

«Вон тем» оказался довольно волосатый старик. Леспок гадал про себя, почему все тут так различаются годами, ведь обитатели лимба по своей сути даже не принадлежали к разряду можетбыток, разве они подвластны влиянию возраста? Но, наверное, они имели право выбирать свой возраст самостоятельно — до тех пор, пока не окажутся на территориях, позволяющих делать это с помощью передвижения по времени и пространству.

Леспок подошёл к старику, и Ромашка вновь установила таймер.

— Кто ты и кто твои родители?

— Я Хью Монгус, а мои родители — Струп и Стройняшка.

— Твой талант затрагивает окружающих?

— В каком-то роде.

— А тебя?

— Зависит от обстоятельств.

Интервью опять обещало быть раздражающе бесплодным. Леспок быстро установил, что талант старика ни на что не влиял физически, но мог оказать ментальное воздействие.

— Что думают о нём окружающие?

— Зависит от ситуации.

— От какой?

— От того, что они чувствуют.

Леспок подавил нарастающий гнев, так как на эмоции времени времени не было; песок неумолимо стекал вниз. Однако, вне зависимости от его стараний, припереть Монгуса к стенке так и не удалось, и время фавна вышло.

Контраст, понимая, что может выиграть состязание за счёт старика, тоже старался изо всех сил, но талант оставался загадкой и для него.

— Твой талант воздействует на неодушевлённые предметы?

— Зависит от обстоятельств.

— От каких же? — спросил кентавр тем же сердитым тоном, как и Леспок — до него.

— От твоего определения неодушевлённого предмета.

— Ты не знаешь, что это значит?

— Знаю.

— Тогда дай мне своё определение.

— Всё, что не живёт и не двигается.

— Отлично. Твой талант влияет на всё, что не живёт и не двигается?

— Зависит от обстоятельств.

— От каких на этот раз?

— От того, как ты на это смотришь.

— Я смотрю так же, как и ты! Так он влияет на всё неживое или нет?

Хью поразмыслил: — Ну, да. Наверное.

— Хорошо! А на живых?

— Зависит от обстоятельств.

— Вот заладил! Ты что, умеешь говорить только это?

— Пока ты не задашь мне более подходящий вопрос.

От ярости кентавр набычился так, что почти доходил до размеров взрослого жеребца, но тут его время тоже кончилось. Кандидат снова «побил» их обоих.

И снова подошла очередь Леспока выбирать. Он заметил гномиду. Обладали ли гномы талантами?

— Эта.

Контраст приступил к допросу, как только Ромашка перевернула часы.

— Твоё имя и предки?

— Я мисс Гномер из достойного, но предпочитающего оставаться неизвестным гномьего рода.

— Мисс Номер?

— Нет.

— Мисс Гном?

— Нет.

Кентавр вполне понятно начал сердиться.

— Ладно, как бы тебя ни звали, у тебя есть магический талант?

— Да.

— Он влияет на тебя?

— Да.

— А на других?

— Да.

— Как насчёт предметов?

— Нет.

— Он помогает кому-нибудь?

— Нет.

— Вредит?

— Нет.

Контраст спросил после паузы: — Он вообще не связан с физическим благополучием кого угодно?

— Да.

— Он поддаётся твоему контролю?

— Нет.

— Для других он очевиден?

— Иногда.

— Когда?

— Я не могу ответить на этот вопрос.

— Это пустячный талант?

— Нет.

Кентавр снова взял паузу. Его время истекало, а ответ в голову не приходил. Как, впрочем, и в голову Леспока.

— Он кого-нибудь радует?

— Нет.

— Раздражает?

— Нет.

— Ты сводишь меня с ума, женщина! Он должен делать либо то, либо другое!

— Правда?

Контраст почесал в затылке в попытке придумать и сформулировать наиболее точный вопрос.

— Время! — объявила Ромашка, поднимая изнемождённую склянку.