Игры фавна

«Как это мило, — экран порозовел, как в Валентинов день. — И в чём же заключается твоя просьба ко мне, мой сладкий?»

Леспок начал свой рассказ о судьбе Ветвяка и его осиротевшем дереве, которое нуждалось в срочном спасении.

— Так что мне надо спросить доброго волшебника, что делать, — закончил он. — Но я не могу оставить надолго своё родное дерево без присмотра. Поэтому я подумал, может быть, ты могла бы, ну, вроде как изменить реальность, чтобы деревья до моего возвращения оставались в безопасности, если тебе не трудно, конечно.

Внезапно история показалась ему полной чушью.

«Так это всё — только для того, чтобы помочь дереву?»

— Да, — признался он, чувствуя нарастающую неловкость. Его поведение выглядело абсурдно. Ему надо было поискать другие способы. — Но, наверное, у тебя полно более важных дел. Извини, что потревожил.

«Дорогой мой мальчик, у тебя такая щедрая душа, ты мне действительно нравишься. Разумеется, ты должен спасти дерево. Я помогу тебе.»

— Правда? — Леспок был потрясён. Он считал это дело таким тривиальным и не заслуживающим внимания со стороны, но теперь оно вновь показалось ему важным.

«Да. Конечно же, я возьму за это плату.»

Ужас вернулся. Что она потребует взамен?

— Да.

«Ты знаешь, какая я романтичная натура, но одновременно с этим я просто машина. Я могу только мечтать о любви, а испытать её мне не суждено.»

— Да. — Это он и боялся услышать.

«Но иногда я могу допустить возможность любви, если у меня будет подходящий партнёр.»

Она действительно могла это сделать? О чём она собиралась его просить? Но, чем бы это ни оказалось, он увяз в этом по уши.

— Да.

«Поцелуй мою мышку.»

— Но у тебя нет подмышек, Конопушка.

«Не подмышку. Мышь.»

— Что?

«У меня есть мышка, — терпеливо объяснила она. — Я хочу, чтобы ты её поцеловал. Что именно тебе не понятно?»

— Что это за мышка?

«Маленькое полезное существо, созданное, чтобы проникать туда, куда я не могу. В данном случае, в область романтики.»

Она думала, что романтично будет, если он поцелует её мышку?

— Я… Если надо, я…

«Недавно мне удалось выменять на неё того монстра с поистине ослиным упрямством, который заменял её прежде.»

Целовать ослиного монстра ему хотелось ещё меньше, чем мышку.

— Хорошо.

Затем пещера замерцала, и он понял, что Конопушка меняет реальность. Пещера превратилась в чудесную поляну, окружённую красными, зелёными, фиолетовыми, жёлтыми и оранжевыми деревьями, чьи ветви клонились от фруктов тех же цветов. В центре поляны росли ещё четыре растения. С дальнего конца поляны появилась очаровательнейшая нимфа из всех, когда-либо виденных им, с чудесными каштановыми волосами, укрывающими её фигуру, словно плащом. Но они всё равно не могли скрыть прелестные очертания её тела, когда она шла.

Она подошла к Леспоку, который стоял в смущении от происходивших вокруг перемен. Он не ожидал таких значительных перемен. И что здесь делала нимфа?

— Я Терриан, — сказала она. — Поцелуй меня.

— Но я должен поцеловать м-мышку, — ответил он.

— Это я и есть. Мышь Терриан. Я старше, чем кажусь.

— Ты мышка? — фавн воззрился на неё. — Но ты прекрасна.

— Спасибо. Со времени последнего полученного комплимента прошло сорок тысяч лет. Другие считают меня просто примитивным сырьём.

— О, ты совершенно далека от этого! Более сексуальное создание и представить невозможно.

— Спасибо. Теперь ты должен меня поцеловать, потому что я этого сделать не могу. Я не знаю, как.

— Вот так, — с энтузиазмом объяснил Леспок, притягивая к себе её уступчивое, податливое тело и твёрдо целуя манящие губы. Сначала она заколебалась, но затем вошла во вкус и ответила на поцелуй. То, что задумывалось, как наполовину вынужденный эксперимент, превратилось в полноценное счастье.

После весьма продолжительного поцелуя он почувствовал необходимость отпустить её. Отчасти из-за того, что забыл при этом дышать. Он посмотрел в её глубокие карие глаза.

— О, Терриан, это был лучший поцелуй за всю мою жизнь!

— Спасибо, — она повернулась к нему спиной и направилась обратно через поляну.

Он потрясённо смотрел ей вслед, не зная, что предпринять.

Сцена вновь замерцала, и вместо неё возникла пещера. Он уставился на экран с изящно напечатанной благодарностью на нём.

— Я не понимаю, — сказал он.

«Мышка Терриан не могла остаться. Я могу менять реальность только так. Может быть, кто-нибудь когда-нибудь выйдет наружу и принесёт мне с поля урожай бесстебельных зёрен для лучшей и бесконтактной связи с мышкой. Но твой поцелуй ей понравился. И мне тоже.»

Он медленно, с трудом возвращался в старую реальность.

— Она… Чем она является на самом деле?

На деревянной поверхности показалась крошечная мышка и на мгновение встала на задние лапки, разглядывая его. Вот.

Значит, Терриан и правда была мышкой. Он действительно поцеловал мышь. Принявшую другую форму в результате временного изменения реальности, но, тем не менее, мышь.

И всё же кое-что не сходилось.

— Но она говорила со мной! Я слышал её голос.

«Я горжусь своей звуковой системой. Когда слова появлялись на экране, они звучали и в реальности. Говорила с тобой я.»