Игры сознания. Нейронаука / психика / психология

Это катастрофа, ведь человек, по Локку, есть «интеллектуальное существо». Правда, все люди иногда ошибаются в рассуждениях, следовательно, все в некоторой степени бывают безумными. Не бывает резкого перехода от разумности к безумию. Кроме того, Локк делает важное уточнение, объясняя то, как разум совершает ошибки. Полностью лишены способности разумно мыслить только люди с врожденным слабоумием («идиоты»). Безумцы все же обладают этой способностью, их разум не аннигилирован болезнью, они не опустились на «нулевой уровень природы». Болезнь воздействует на функциональность разума, но не наносит ему настолько грандиозный ущерб, что больного человека следует отчислить из класса разумных существ. Это важная этическая предпосылка моральной терапии.

***

Картина Робер-Флёри висела в аудитории, где в свое время читал лекции Шарко. Фрейд называл событие, изображенное художником, самой человечной революцией в истории. Как и многие, Фрейд попал под влияние мифа о Пинеле, вызволившем страдальцев из плена тьмы. Часть этого мифа – представление о профессиональном психиатрическом сообществе того времени как о корпорации садистов, наслаждавшихся жестокостью.

Нужно понимать, что кнуты и цепи при усмирении нейронетипичных индивидуумов не воспринимались в XVIII в. как кровожадное изуверство. Сейчас нас ужасают истории о пациентах больницы Бисетр, которые по 20–30 лет сидели в сырой каморке на цепи. XVIII век допускал такое обращение с теми, кто лишился человеческого облика. Такова культурная и научная (медицинская) установка того времени – психически больной теряет моральную чувствительность, потому что он уже в определенном смысле не совсем человек. Паскаль писал: «Я легко могу представить себе человека без рук, без ног, без головы, так как только опыт научает нас, что голова нужнее ног; но я не могу вообразить себе человека без мысли: это был бы камень или животное».

Если все же оставалась какая-то надежда на выздоровление, то жесткость при лечении понималась как нечто неизбежное. Это жесткость, а не жестокость. Ужас – средство против патологического возбуждения. (Ужас и моральный террор, как сказал бы полковник Курц из фильма «Апокалипсис сегодня».) Это была битва разума с умопомешательством, в которой одна воля должна пересилить другую волю. Тумаками, затрещинами, руганью и смирительными кандалами – так лечили всех, в том числе людей, с которыми в других обстоятельствах обходились весьма любезно, например сошедшего с ума короля Великобритании Георга III.

Моральная терапия не соглашается с тем, что крах интеллекта делает человека «камнем» или «животным». На практике гуманное отношение к умалишенному само по себе является формой лечения. Дружелюбная обстановка, вежливость, обходительность и доброта персонала нацелены на аффективный аспект психики. Когда «сломалась» рациональность, у субъекта остаются другие регистры взаимодействия с миром. Если не получается воздействовать с помощью интеллекта, нужно использовать такой многообещающий ресурс, как позитивное эмоционально окрашенное общение. Хорошее отношение к человеку помогает вылечиться. Доброта персонала учит больного самоконтролю, который он потерял из-за болезни. В результате пациент обучается останавливать не только собственную опасную активность, но и все симптомы болезни, в том числе галлюцинации и бред.

Изменения в условиях содержания пациентов были действительно революционными. В основанную английскими сторонниками моральной терапии больницу Ритрит однажды привезли человека, которого в другой, более традиционной больнице долгое время содержали закованным в кандалы. Из-за цепей у него чуть не сгнили конечности. Когда его посетил друг и спросил, как ему на новом месте, ответом был счастливый возглас: «Эдем! Эдем! Эдем!» [2]. Стоит отметить, что в Ритрите не более 5 % пациентов связывали смирительной рубашкой, в то время как в других больницах такого профиля ночью привязывали к кровати абсолютно всех – и буйных, и спокойных [3].

Моральная терапия исходит из того, что среда оказывает определяющее влияние на психику человека. В таком подходе просматривается совпадение с тезисами психогигиенистов XX века[67]. Ключи к выздоровлению у тех, кто ответственен за организацию среды обитания. Они же определяют, какую обстановку считать патогенной, а какую здоровой, какое поведение надо исправлять, а какое поощрять.

***

Показателен тот факт, что Ритрит, основанный в 1796 г. Тьюком в Йорке, изначально был религиозным учреждением. Поводом для его создания стала смерть в больнице Йорка вдовы, принадлежавшей так называемому Обществу друзей. Члены Религиозного общества друзей более известны как квакеры. Британских квакеров беспокоило то, что их единоверцы, оказавшись в типичном бедламе того времени, не только становились жертвами жестокости или пренебрежения со стороны персонала, но попадали в духовно чуждый коллектив, в окружение людей, отрицавших их веру и жизненные принципы.