Ия

– Знаете… – Он хлопнул комара на щеке и затравлено огляделся. – Я бы мог всё выдумать, изменить имена, но наши читатели любят ездить на место происшествия и всё проверяют сами. Поэтому я предпочёл бы, чтобы вы мне всё рассказали. Вряд ли кто-то заедет в эту глушь. А если и заедет, вы просто покажете им своё изобретение.

– О чём он говорит, Маша?

Жена растерянно пожала плечами. Журналист потерял терпение, выгнул шею так, что чуть не сломал её, заглядывая мне через плечо.

– Да говорите яснее, – усмехнулся я. – Чего вы хотите?

Он хитро подмигнул.

– Ваше изобретение. Или фокус. Не знаю, как лучше назвать. Зеркальная сфера? Надувной шар? Признавайтесь, чем вы так ошарашили этих простофиль? Ну-ну, не стесняйтесь. Вы заслуживаете места на обложке!

Я невольно поморщился: какой дешёвый ход! Но незнакомец истолковал мою гримасу иначе.

Он вдруг сдулся, как воздушный шарик, и пробормотал:

– Так я и знал, что не нужно сюда ехать. Понимаете, я только первый год работаю в этом журнале. Терпеть не могу свою должность. Люди всё время вытирают об меня ноги.

Почему-то я ему не поверил.

– Вы очень хотите зайти к нам во двор?– прямо спросил я.

В глазах у него появился недобрый огонёк.

– А вы разрешите мне войти? Просто так?

– Ну конечно! – воскликнул я и услышал, как за спиной охнула Мария.

– Это… Это очень любезно с вашей стороны. Я ещё начинающий журналист, но успел заметить: нашего брата везде гонят. Не беспокойтесь, я ничего не испорчу.

– Я уверен, что вы ничего не испортите.

Незваный гость прошёл во двор и его глазки нетерпеливо забегали.

Мария корчила мне страшные гримасы. Приложив палец к губам, я подошёл к журналисту и дружески похлопал его по плечу.

– Кажется, я понял, о чём вы говорили! Все вокруг только и судачат про нашу новую клумбу. Ну, конечно! Тьфу, как на свете много завистников!

– Клумбу?

– Да! Наша невероятная альпийская горка!

Я подтолкнул его вперёд.

– Идёмте! Неудивительно, что новость о ней дошла до самого города. Моя жена чудесно разбирается в цветоводстве и клумбах!

– Клумбах? – упавшим голосом повторил корреспондент.

– Да-да! Ведь вы сами сказали, что работаете в журнале «Очевидное и невероятное», так? Вот перед вами самая прекрасная клумба на свете. Это же очевидно! И просто невероятно, что ее сотворила самая обыкновенная женщина!

Он поглядел на островок цветов и совсем скис.

– М-да, красивая клумба.

Дети вокруг давились от смеха. К счастью, никто из них не выдал секрета. Неожиданно в игру вступила Мария и затараторила:

– Вы напишете о моём сокровище в журнале? Ох! Сейчас я вам обо всём подробно расскажу! Здесь лютики и фиалки. Фиалки я проращивала всю зиму на окне. Люпины ещё не зацвели. А туя вот здесь, справа, любит деревянную щепу…

После того как наш гость сбежал, получив вместо сенсации двух очевидных зануд и невероятно скучную клумбу, о нас надолго забыли.

Любые сплетни рано или поздно затухают, если не подкидывать в топку угля. Мы стали неинтересными, почти невидимыми для местных жителей.

Иногда, любопытства ради, заходил Крыжовников. Смотрел на Ию, вздыхал о чём-то своём. Раз в неделю наведывалась Варвара Петровна. Спрашивала о здоровье, угощала творогом и ягодами.

А когда они уходили, мне казалось, что мы остались одни на краю света. Совсем одни.

14

Нет ничего злее деревенской скуки. Она приходит как ноябрьский ветер, тушит огонь в печи, превращает светлый дом в мрачную пещеру. Скуку городскую можно легко преодолеть: выйти на оживлённый проспект, почувствовать, как пульсирует земля под ногами, как гуляет воздух, движимый потоками людей. А когда ты один на один с заснеженными полями, скука наваливается на тебя всей громадой небес. Вот почему здесь так воют волки…

Я всё больше хотел вернуться в город – когда пилил на станке брёвна на доски, когда вдыхал запах душистой стружки, когда возвращался домой и говорил Марии, что заказов нет и нам нечем платить за бензин и электричество.

Но о городе нечего было и думать. Мы не могли себе позволить выбраться даже в ближайший посёлок. Кто-то всё время должен был следить за Ией.

Однажды я вернулся домой раньше обычного и увидел на крыльце Марию. Она сидела с низко опущенной головой, обхватив колени руками.

– Я так больше не могу. С ума схожу, – всхлипнула она. – Мне жить не хочется.

– Что, опять?

– Зоя только вернулась. Мы поругались. Звонили из школы.

– Снова где-то болтается вместо уроков? Ну я ей устрою!

– Устрой. Только ведь она тоже от скуки воет. Мы уже два года никуда не выходили. И потом не забывай, она уже не маленький ребёнок. Зоя превращается в девушку. Сегодня до дома её провожали сразу двое.

– Вот как… – рассеянно протянул я.

И тут мне в голову пришла идея.

– А поехали в кино? Все вместе! Прямо сейчас. Сегодня премьера «Серебряной бритвы».

Жена вздохнула.

– Мы не можем. У нас же Ия…

– Ну и что? Немного побудет одна. Ничего страшного не случится.

Мария насупилась. Кажется, внутри у неё шла какая-то борьба.

– О чём фильм?

– О каком-то супергерое. Как раз, чтобы отключить мозги.

Жена поднялась, разгладила складки на одежде.

– Нет.

– Почему? – воскликнул я, чувствуя, что начинаю закипать.