Иисус и иудаизм

В-четвертых, мы должны помнить, что в проповеди самого Иисуса покаяние не стояло на первом месте. Ранее мы видели, что материал, в котором Иисус изображен призывающим Израиль к покаянию, весьма скуден. После удаления заключений Луки (Лк. 15:7, 10) в притчах о Боге, разыскивающем потерявшихся (Лк. 15:3—6; 15:8 сл.), становится видно, что в центре этих притч не покаяние, а действие Бога 110. Последнее может заключать в себе первое, но трудно доказать, что Иисус ратовал за возвращение грешников в еврейскую общину. История с Закхеем (Лк. 19:1—9) иллюстрирует странность обвинения Иисуса в том, что он ел со сборщиками податей и грешниками и обейся им место в царстве. Эта история, как я предположил выше, была создана Лукой (или, возможно, его предшественником), чтобы подчеркнуть покаяние и исправление 111. Он настолько сильно подчеркивает эти два момента, что почти полное отсутствие их в остальном тексте бросается в глаза. Иисус, без сомнения, верил в примирение нечестивых с Богом, но отсутствие текстов, требующих покаяния и возмещения ущерба, говорит, как минимум, о том, что он не ставил своей целью возвращение нечестивых в еврейскую общину. Если бы Иисус посредством застольного общения со сборщиками податей приводил их к покаянию, к возмещению ущерба тем, кого они обобрали» и к отказу от их профессии, он был бы национальным героем.

Это приводит нас к пятому, решающему моменту. Никто не был бы оскорблен, если бы Иисус обращал коллаборационистов 42*. То же касается и других «грешников». Возьмем в качестве примера грешника, который являлся таковым в силу своей профессии, — ростовщика. Бели бы Иисус убедил такого человека возвратить полученную им прибыль и начать жить в соответствии с законом, кто бы против этого возражал? Те, кто нуждался в заемных деньгах (например, крестьяне, занимавшие каждый год до следующего урожая), испытали бы неудобство, если бы их всегдашний ростовщик оставил свою профессию. Но, вероятно, нашелся бы кто-нибудь другой, у кого можно занять, и уход одного ростовщика не повлиял бы серьезно на рынок денег. Те, кто ревностно относились к закону (например, фарисеи), были бы только рады. Мнение, что обращение грешников оскорбляло фарисеев, становится смешным, если представить себе конкретную ситуацию.

3.2.      Оскорбление. Как говорилось выше, трудно сказать с определенностью, что же оскорбительного было в поведении Иисуса. До тех пор, пока исследователи думали, что предложение прощения раскаявшимся грешникам было чем-то уникальным и оскорбительным для руководителей иудаизма, этой проблемы не возникало, Иисус провозгласил, что нечестивые. которые раскаялись, станут участниками царства, и тем самым вызвал смертельную вражду фарисеев. Но как только мы понимаем, что 1) все (кроме римлян) одобрили бы обращение сборщиков податей и других предателей к Боту Израиля и что 2) в любом случае в вести Иисуса призыв к покаянию не был главной темой, смысл обвинения Иисуса в том, что он был другом сборщиков податей и нечестивых, становится не вполне понятным. Однако успех объяснения, согласно которому обращение грешников был о оскорбительным, оставил мало места для других предположений, и набор альтернативных возможностей небогат.

Одна из альтернатив, заслуживающих упоминания, заключается в следующем. Как иногда утверждают, конфликт заключался в том, что Иисус предлагал прощение (участие в царстве) до того, как требовал исправиться, и по этой причине его можно было обвинить в дружбе со сборщиками податей и грешниками. Если бы они к этому моменту уже исправились, они не были бы грешниками. Иеремиас формулирует это так: иудаизм предлагает прощение только праведным. Чтобы получить прощение, сначала надо стать праведным 112. Прощение, предлагаемое Иисусом заблаговременно, иногда называют необусловленным прощением 11*. Но каков точный смысл этого выражения? Понятно, что его цель — противопоставление иудаизму, предлагавшему обусловленное прощение. Не говоря уже о том, что Иеремиас, хронологически разделяя исправление жизни и прощение, изображает иудаизм в карикатурном виде, следует спросить: а такой ли это значимый контраст? Попробуем еще раз мыслить конкретно. Если в результате трапезы Иисуса со сборщиком податей этот сборщик, например, Закхей, возместил ущерб и изменил свой образ жизни (напомним, что Иеремиас считает эту историю достоверной), провозглашение прощения Иисусом не было необусловленным. Условием его действенности было, очевидно. обращение. Я утверждаю, что предполагаемое различие слишком незначительно, чтобы о нем стоило спорить. Повторю, для большей ясности, это различие. Иисус говорил: Бог прощает тебя, и теперь ты должен раскаяться и жить лучше; все же остальные говорили: Бог прощает тебя, если ты раскаешься и будешь жить лучше.