Иисус и иудаизм

3.      В результате его деятельности еврейская вера в избрание была «разбита вдребезги», иудаизм был «разрушен до основания», а иудаизм как религия был уничтожен 10.

Смысл результатов

У некоторых читателей может возникнуть законный вопрос: какое отношение имеет описанный здесь Иисус к христианской вере и практике? Это богословская проблема» в которую я не рискую углубляться, — по крайней мере, здесь. Если мой портрет Иисуса найдут убедительным, найдут и время, чтобы выяснить его значение для современного христианства. На протяжении своей истории христианство получило много ударов (самый сильный — когда при жизни первого поколения конец не наступил) и выдержало их. Открытие, что Иисус был прорицателем, ошибочно представлявшим себе ход событий в ближайшем будущем, было сделано раньше 11. На память сразу же приходит Иисус Альберта Швейцера.

Мой Иисус отличается от его Иисуса. Его Иисус был главным образом тем, о котором говорится в Мф. 10: он ожидал конца времен, представлял себе этот конец в виде космического катаклизма, и ему должны были предшествовать страдания. Швейцер рассуждал как историк: должно быть нечто, что объясняет последовательность событий. Рисуя портрет Иисуса, он делал это таким образом, что исследователи Нового Завета восприняли его выводы с большой неохотой.

Думаю, что мой портрет решает ту же задачу. Предлагаемое здесь описание имеет добавочное преимущество: оно основано на анализе фактов, и его можно отделить от теории, согласно которой должна существовать связующая нить, ведущая от одного события к другому. Однако обе гипотезы поднимают вопрос о том, что Иисус в действительности имел в виду, и для оценки предлагаемой здесь точки зрения будет полезно напомнить выдвигавшиеся против гипотезы Швейцера возражения и сравнить наши методы.

Швейцеру возражали главным образом по двум направлениям: экзегеза и истинный смысл. Додд проанализировал материал речений» в частности, глаголы «приблизилось» и «достигло» (Мк. 1:15; Мф. 12:28), и пришел к выводу» что Иисус фактически никогда не говорил: «Царство — это реальность близкого будущего», он говорил: «Царство здесь» 12. Поэтому Додд считал, что в основании лежит «осуществленная эсхатология». У Додда есть и второе направление атаки. Он допускает, что Иисус говорил языком апокалипсической эсхатологии, но предполагает, что на самом деле он не имел в виду, что один век сменяется друтим; скорее, он использовал этот язык для описания более высокой реальности: язык выглядит темпоральным и горизонтальным, на самом же деле его следует понимать как духовный и вертикальный 13.

Согласно Бультману, Иисус говорил и думал, что царство наступит как будущее событие, но эти слова имеют иной, «истинный» смысл: царство всегда будущее и всегда обуславливает настоящее 14. Он принял швейцеровского Иисуса, но предложил иначе понимать его значимость и смысл.

Способна ли пата гипотеза выдержать атаку по этим двум направлениям? Чтобы ответить на этот вопрос, я подробнее остановлюсь на гипотезе Швейцера.

Он начинает с предположения, что существовала четко формулируемая и всеми принятая система еврейской эсхатологии, включающая, помимо всего прочего, представления о космическом Сыне человеческом и о том, что концу мира должны предшествовать страдания 15. Он приписывает Иисусу эту эсхатологическую догму (р. 350) и затем показывает, что эта догма позволяет объяснить ряд отрывков:

1.      Притчи о сеятеле и о сборе урожая: конец наступит подобно времени сбора урожая; Иоанн Креститель посеял семя, которое растет само по себе (р. 355—357).

2.      Миссионерское напутствие в Мф. 10: отрывок полностью аутентичен и хронологически находится на своем месте. Он показывает, что Иисус послал двенадцать апостолов, полагая, что им придется терпеть страдания, и он ожидал прихода Сына человеческого до того, как они завершат обход всех городов Израиля (р. 356—364).

3.      Возвращение учеников и решение Иисуса удалиться от народных толп (Мк. 6:30 сл., 45): ожидания Иисуса не исполнились, и он решил уединиться — очевидно, чтобы обдумать свои дальнейшие действия (р. 364).

4.      Предсказание страстей (Мк. 8:31—33 и в других местах): Иисус решил сам принять страдание и таким образом форсировать эсхатон (р. 370, 387—389).

5.      Преображение (Мк. 9:2—8): трем ведущим ученикам было открыто, что Иисус — это Сын человеческий и Мессия (р. 382—386).

6.      Исповедание в Кесарии Филипповой (Мк. 8:27—30): эта тайна открывается остальным ученикам (р. 386 сл.)»

7.      Предательство (Мк. 14:10 сл.): Иуда открывает тайну притязания Иисуса высшим священникам (р. 393,396).

8.      Вопрос высшего священника (Мк. 14:61): высший священник знал тайну, и это привело к осуждению Иисуса (р. 397).